И вдруг…
В разговоре мелькнуло его имя.
«Роланд… Я так по нему скучаю! Не верится, что его нет с нами!»
«Я тоже. Такого друга стоило поискать… Вы часто вспоминаете о нем?»
«Почти каждый день. Когда мне приносили ваши письма, я все надеялась, что это от него. Простите…»
«Понимаю. Вы его любили…»
«Да, и сейчас еще люблю. Как брата! Вы знаете, у меня никогда не было братьев — родных. А Роланд — он был лучшим братом в мире! Мы так играли, когда были детьми… И как жаль, что этого больше никогда не повторится, что мы больше никогда не услышим его голоса, что он никогда не войдет в эту дверь…»
Его друг и кузина разом обернулись на что-то, скрытое от его взгляда. Дверь. Да, он помнил, с какой она стороны. И почувствовал боль в груди.
«Я не могу смириться…» — Сьюзен опустила голову, конец ее фразы он не уловил, но Эдмунд вдруг подался вперед и коснулся ее руки.
«Не надо так тосковать, — Роланд видел друга в профиль и не мог понять правильно последнее слово. — Представьте, что он просто уехал. Навсегда.»
«Навсегда! — Сьюзен вскинула голову. Слезинки заблестели на ее ресницах. — Вы говорите так, словно он умер! Но сердце говорит мне, что он жив!»
«Жив. Только слишком далеко!»
«Да нет же! Нет! — захотелось крикнуть Роланду. — Я рядом! Я здесь! Я вас вижу! Я…»
Не помня себя, он взмахнул рукой…
Мэбилон не успела перехватить его запястья. Гладкая поверхность пошла рябью, зазвенела, как льдинки, а сидящие на той стороне встрепенулись, озираясь по сторонам. Машинально — или пользуясь случаем — Эдмунд Грей схватил Сьюзен Хемптон за руку.
«Вы… слышали?»
«Какой-то звон! Что бы это могло…»
Девушка осеклась. Застыл и Роланд, когда их взгляды неожиданно встретились. Они смотрели друг на друга, и мужчина почти услышал, как вскрикнул от неожиданности его друг, когда нежная рука девушки изо всех сил стиснула ему пальцы, впиваясь ногтями.
— Роланд… Смотрите, Эдмунд, это Роланд!
Пронзительный крик болью ворвался в его уши. Кузина приподнялась, подавшись вперед.
«Что?»
— Смотрите, там Роланд! В зеркале… Он… он там!
Встряхнув Эдмунда за руку и сама крепче перехватив его пальцы, она другой рукой указывала в темные недра зеркала, где сейчас отражалась только та часть комнаты, где они сидели.
— Мисс Сьюзен?
— Да, Эдмунд, да! Я его видела! Он был там, в зеркале. И смотрел на меня.
— Мисс Сьюзен…
— Мне не померещилось! — девушка вскочила. — Вы мне не верите? Это потому, что вы смотрели в другую сторону. Но, Эдмунд, клянусь спасением души, это был он! И я видела вовсе не призрака, а живого человека. Он был… он был одет по-другому, а ведь призраки показываются только в той одежде, в которой их привыкли видеть при жизни, так? Ну, скажите же мне, Эдмунд!
— Я верю вам, мисс Сьюзен, но… но вы меня только что трижды назвали по имени…
— Простите, — она залилась краской и покосилась на зеркало, где еще недавно видела кузена. Поймала себя на мысли, что они стоят рядом, держась за руки. Заметила, как Эдмунд смотрит на нее. — А вам… не нравится?
— Очень нравится, мисс Сьюзен.
— Ну, — девушка бросила взгляд на тетю, но леди Сара Хемптон задремала, а ее компаньонка слова не скажет, — тогда и вы могли бы называть меня просто Сьюзен…
Роланд рванулся вперед, но Мэбилон на этот раз успела первой. Один взмах руки — и все померкло. Стена обрела привычный вид, но лозы испуганно съежились, когда мужчина ударил по ним кулаком.
— Ваше величество! Зачем?
— А как иначе должна я поступить? Ты все готов разрушить ради прихоти! Случайность! Мимолетный взгляд, оброненное слово. Подумай сам, все это стоит жертв?
— Стоит, ваше величество! Это моя кузина и мой друг. Они помнят меня… А может, и не они одни, — добавил он тише. — Я слышал… видел сам…
— Но все ли видел ты? — прозвучал нежный голос королевы. — Я заметила иное. Любовь владеет этими двумя. Они найдут друг в друге утешенье и будут счастливы в семейной жизни. Твое исчезновенье, мой король, поможет им. Печаль, тоска и скорбь иной раз крепче счастья и веселья вяжут узы любви и дружбы. Сам подумай — когда б не горе, не печаль, они бы мимо счастья прошли, его не разглядев. Ты им помог! Теперь им без тебя придется жить. И жить они сумеют. И будут счастливы…
— Без меня, — Роланд все смотрел на то место, куда минуту назад врезался его кулак. Лоза там выглядела больной.