Строго говоря, у меня два пути. Первый — не покидать «Атланта», задраить люки и ждать прилета Кросби. С оставшимся запасом воздуха, вероятно, удалось бы протянуть до середины июня. Второй путь — совершить два или, быть может, даже три выхода в лунный мир. В этом случае воздуха хватит лишь до конца этого лунного дня, то есть до восемнадцатого-девятнадцатого мая. Впрочем, из двух возможных решений этого занимательного уравнения лишь второе имеет смысл. Первое — бессмысленно… Поэтому завтра отправляюсь в маршрут. Я уже тщательно продумал план. Обследую ближайшие окрестности того места, где сейчас лежит «Атлант». Попробую найти пункт прилунения и установить причины аварии. После вчерашнего лунотрясения у меня появились кое-какие мысли на этот счет, но их необходимо проверить. Возьму пробы газов, которые выделяются из трещин плато. Может быть, повезет и смогу наблюдать лунотрясение. Бортовой журнал оставляю в своей кабине. Пусть хоть эти строки когда-нибудь прочтут люди Земли, если я не вернусь.
7 мая, 7 ч. утра
Ухожу… Со мной запас воздуха на двадцать пять земных часов. Дорогой Кросби, если не вернусь до 8 часов утра 8 мая, не ищи… Здесь у тебя будет множество дел поважнее…
8 мая, 6 ч. утра
Только что возвратился из маршрута: двадцать три часа провел за пределами «Атланта» в почти абсолютной пустоте лунной атмосферы. Я не оговорился. Она есть, эта атмосфера, но она разрежена настолько, что с Земли приборы ее не улавливают. В ее составе — углекислота и немного паров воды, водород, метан и еще какие-то газы, состава которых пока не смог определить. Наружный скафандр выдержал испытание. Это один из немногих по-настоящему хорошо сделанных предметов снаряжения нашей экспедиции. Правда, он несколько громоздок (я с трудом выбрался в нем через выходной люк), но надежен, и на Луне его вес не превышает веса взрослого человека в земных условиях. Я начал записи с похвалы скафандру, но это оттого, что лишь благодаря ему смог увидеть и узнать все то, что увидел и узнал в часы первого маршрута.
Времени остается мало. Необходимо торопиться, тем более, что «Атлант» уже не является надежным убежищем. Я имею в виду не воздух, запасы которого в мое отсутствие сильно сократились, а совсем, совсем другое…
Выбравшись вчера наружу, я начал с осмотра площадки, на которой лежит «Атлант»…
«Джон Смит, дружище, на Луне тебе повезло дважды. Провидение, вопреки здравому смыслу, не только сохранило тебе жизнь в момент катастрофы, оно каким-то чудом удержало позавчера останки «Атланта» там, где они покоятся сейчас. Благодаря этому ты получил возможность увидеть лунный мир…»
«Атлант», вернее, его носовая часть, где находятся кабины, лежит на самом краю пропасти. Во время последнего лунотрясения корпус ракеты был сброшен сюда с плато, на котором Шервуд пытался совершить посадку. Перескакивая, словно пустой бочонок с уступа на уступ, «Атлант» летел и катился не менее полутора миль. Вмятины в корпусе — следы этой Голгофы. Где-то на середине пути корпус корабля переломился. Ступень ракеты, которая должна была возвратить «Атлант» к Земле, оторвалась и пошла своим путем. Я не нашел ее следов. Вероятно, она уже там — в той пропасти, где рано или поздно найдет могилу «Атлант».
Что это за пропасть?.. Поперечник ее около мили. Глубину не смог определить. Лучи Солнца не проникают внутрь; там все тонет в кромешной тьме. Сноп света моего рефлектора бессилен пробить ее. Стены пропасти гладки и отвесны. Снизу, вместе со струями газов, поднимается отчетливый поток тепла; если долго всматриваться в глубину, можно разглядеть едва различимые багровые отсветы. Вероятно, это кратер гигантского вулкана, и внизу на огромной глубине пульсирует еще не остывшая лава. «Атлант» зацепился за выступ скалы на самом краю кратера. При следующем лунотрясении небольшого толчка будет достаточно, чтобы сбросить останки корабля вниз… Тогда исчезнут последние следы нашей высадки на Луне…
Правда, остается еще американский флаг, который Першинг приказал поднять над местом прилунения… Но, во-первых, я так и не отыскал его, а, во-вторых, долго ли он провисит тут — в этом краю вулканов и лупотрясений…
Если «Атланту» суждено исчезнуть навсегда в недрах Луны, я попробую сохранить хоть тело Кэтрин, бортовой журнал и кое-что из уцелевшего оборудования. Невдалеке отсюда в уступе плато есть глубокие пещеры. Извилистые ходы, проложенные струями вулканических газов, уходят на неведомые глубины. В этих пещерах температура гораздо выше, чем на поверхности планеты, и давление газов составляет около одной сотой земного. С глубиной давление увеличивается. Я перенесу в одну из пещер все, что удастся, а также оставшиеся баллоны с кислородом, немного продовольствия. Отмечу вход надписью. А когда в моем распоряжении кислорода останется всего на одни сутки, я уйду по этим ходам в глубину пещер. Я буду идти вперед, пока хватит сил и кислорода…