Я вижу человека в темных очках на автобусной остановке, и это невольно заставляет меня задуматься: для чего вечером ему понадобились солнцезащитные стекла, за которыми не видно глаз? Не потому ли, что иначе прохожие заметят: его радужка опасного красного цвета?
Я трясу головой, отгоняя подальше приступ паранойи. Это не может быть так. Фантазия разыгралась.
Однако я избегаю автобусной остановки, не решаюсь приблизиться. Вместо этого я иду в противоположную сторону, невольно ускоряя шаг. Я бегу, потому что теперь я боюсь своего мира, населенного чудовищами.
Когда оказываюсь на приличном от остановки расстоянии, ловлю такси. Вместо отеля я называю таксисту адрес магазина, где можно приобрести оружие. Я не солдат, но, как работник ФБР, имею обязательную военную подготовку и разрешение на ношение и использование огнестрельного оружия. Я покупаю «Глок-19» и набор девятимиллиметровых патронов к нему, хотя не уверена, что оружие чем-то мне поможет. В любом случае, с заряженным тридцатью тремя патронами мощным стволом я чувствую себя более защищенной.
Дома я не нахожу себе места, постоянно выглядываю в окно и наблюдаю за огнями города с восемнадцатого этажа отеля. Открываю оконную раму, чтобы глотнуть свежего воздуха и немного охладить душное помещение. Дергаюсь от звука движущегося лифта, от звонка телефона в чужом номере. Проверяю свои документы, прикидывая, успею ли достать поддельные, если придется. Как агент, я знаю, где их можно заказать. Возможно, завтра я отправлюсь туда после того, как отдам заключительный отчет Люку и официально завершу свое задание.
Глаза Эдварда Мейсена все еще преследуют меня, его холодные пальцы, осторожно трогающие мою нижнюю губу, оставили на коже след для воспоминаний. Наступающая ночь придает его словам о Вольтури зловещее звучание. Чтобы перестать думать об этом, я несколько раз собираю и разбираю пистолет, взвешивая его на руке. Он очень тяжелый. За годы, которые я провела, работая в школе, совершенно отвыкла стрелять. Руки без физической подготовки стали слабыми.
Приседаю, как нас учили на подготовке в Бюро, целюсь в воображаемого преступника, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, целясь в другого… Бессмысленно трачу свое время. Совсем как он…
Я вдруг понимаю, что мы похожи, только я прожила всего двадцать девять, а он сто семьдесят лет. Моя жизнь серая и скучная и будет такой, потому что по натуре я безынициативна и инертна. Нет любимого. Я не зануда, не интроверт, но не могу похвастаться большим количеством друзей. Мои родители умерли естественной смертью. Одиночество не тяготит меня, оно прочно поселилось в моей жизни. И я понимаю, что избрала тупиковый путь саморазвития. Мне хочется обрести цель, к которой я могла бы стремиться. Но единственная вещь, которая одержимо захватила меня за все последние годы, находится вне досягаемости, за металлической решеткой, с добровольными кандалами на руках.
Целясь в сторону окна, я представляю Эдварда Мейсена за своей спиной, сидящим на диване. В мечтах я защищаю его от воображаемых врагов. Я даже хочу, чтобы эти Вольтури поскорее явились, тогда я смогу проявить себя сполна. Хочу перестать жить по инерции, хочу свершений. Целясь в картины, стулья и шторы, я убиваю всех, кто угрожает моему вампиру, а затем бросаю пистолет, чтобы обнять и привлечь невероятного мужчину к себе, чувствуя холодную твердь его кожи под пальцами.
Да, вот чего бы я хотела! Чтобы он стал моим личным пленником. Пленником моего сердца. А я бы стала для него телохранителем.
Опускаю руки и истерично смеюсь, потому что понимаю, насколько бредово звучат мои фантазии. Я веду себя как пятнадцатилетняя школьница, без памяти влюбленная в актера с обложки популярного журнала. Эдвард Мейсен точно так же недосягаем для меня, и вряд ли я вообще его интересую. Мои мечты похожи на бред сумасшедшей.
Моя уверенность в собственной непобедимости тоже смешна и ничтожна. Я никогда по-настоящему не стреляла из огнестрельного оружия, никогда не была на боевом задании. Я мелкая фигура, никто. Простой историк, мечтающий о карьере в ФБР, но получивший маленькую, ничего не значащую роль на игральной доске агента Люка. Это мое первое со времен подготовки задание, когда меня пригласили в Вашингтон. Глупо было надеяться, что это повлечет за собой нечто большее. Мне придется вернуться в Саффолк.
Сердце не на месте, а в мыслях все те же пустые, равнодушные глаза не человека, который ожидает свою смерть. Кладу пистолет в коробку, обессилено опускаюсь на ковролин и рыдаю, дав волю накопившимся слезам. Я скорблю о том, кто мне даже не друг. Первый мужчина, вызвавший во мне сильные чувства, и он даже не человек. Пленник системы. Узник своего заблудшего разума. Печальное существо, не знающее, кто он на самом деле. Одинокий скиталец в море лиц, для которых он лишь объект, способ достигнуть целей. И я ничего не могу сделать, чтобы спасти его из тюрьмы, в которой он заточил себя добровольно…
Уставшая окончательно, я валюсь спать прямо на покрывало, в одежде, пряча «Глок-19» под кровать, чтобы в случае необходимости выхватить его.
Забыв закрыть окно, замерзаю во сне, скрючиваясь в холодный комочек. Мне снятся вампиры с кроваво-красными глазами, которые собираются убить меня. Я даже рада, когда звонок будильника подрывает меня, вытаскивая из кошмара.
Хлопаю глазами, не понимая, который час. Электронный дисплей показывает 5:30 утра. На работу мне к девяти, так что я понимаю – надрывается не будильник. Телефон.
Удивленно подношу трубку к уху, все еще пытаясь продрать глаза. Резко скидываю с себя одеяло, услышав:
- Агент Свон? Срочный сбор через полчаса. Исследуемый вашим отделом объект Эдвард Мейсен сбежал…</p>