- Он видел фотографии вампира. Я прочел это в твоих мыслях, – напоминает Аро.– И разве он не поклялся искать тебя, если ты исчезнешь?
Глупый, глупый Джейк, зачем ты сказал так?
- Но это же… просто слова! – молю я, не находя в алых глазах монстра сострадания. – Он обычный учитель. На что он способен? У него нет никаких доказательств, нет зацепки, куда я могла бы направиться. Он не опасен для вас! Он даже не знает о вашем существовании, никогда не слышал вашей фамилии.
Аро не убеждают мои слабые оправдания.
- Некоторые охранники, которых ты сегодня уничтожила, знали меньше, чем твой Блэк, - напоминает он. – Но это тебя не остановило.
Меня тошнит. Я отворачиваюсь и опускаю голову между коленей, хватаю себя за волосы, сжимаю пальцами со всей силы, причиняя вред, лишь бы заглушить терзания. Из горла вырывается мучительный стон. Так больно, стыд гложет изнутри, я больше не желаю ни в кого стрелять. Лучше бы Аро сразу убил меня…
- Мы не должны оставить людям даже малейший шанс, - повторяет Аро строго, будто начальник прикрикивает на подчиненного. – Ты убьешь Джейкоба Блэка. Или я сделаю это сам…
Голос Аро не звучит как угроза, но я все равно слышу ее. Будет ли он менее милосердным, более ожесточенным, чем могла бы быть я? Что больнее – быстрая смерть от пули или смертельный укус? Я не хочу видеть, как из Джейкоба высасывают кровь, как его тело дергается, а глаза постепенно пустеют. Я не хочу ему мучительной смерти, которую наблюдала в кабинете агента Люка. Это чудовищно страшно, и точно болезненно… Решительно я сжимаю пистолет.
- Молодец, девочка, - удовлетворенно произносит Аро.
Светает, когда машина въезжает в Саффолк. Я гляжу на знакомые дома, отчетливо понимая, что вижу их в последний раз. Моя жизнь перевернулась с ног на голову за пару недель. Я всегда знала, что не приеду сюда больше, предчувствовала это, когда покидала маленький городок. Я могла вернуться лишь за вещами… Но даже не предполагала, что вот таким станет мое последнее свидание с родным городом.
Солнце освещает сонные улочки первыми лучами. Вампиры остаются в машине, предоставляя мне самостоятельно свершить суд. На секунду у меня мелькает мысль предложить Джейкобу бежать, но я же понимаю, что ему ни за что не позволят скрыться. Быстрая безболезненная смерть от моей руки предпочтительнее призрачной надежды на побег и медленной смерти в зубах вампира.
Нажимаю на звонок. Сердце стучит надрывно, руки и ноги дрожат. Кожу покрывает холодный и горячий пот попеременно. Мне так плохо, что я готова упасть замертво, сгореть от разрыва аорты.
Тяжелые шаги, и дверь распахивается, на пороге удивленный Джейкоб. Смотрю на знакомые черты, с мучительной нежностью вспоминая все, что нас связывало: детскую дружбу, переросшую в симпатию во время обучения в школе; первые попытки ухаживания в университете; многолетнюю тоску Джейка во время работы в школе… Что мне стоило уступить ему тогда? Ничего бы не произошло ни с ним, ни со мной, если бы я была чуточку менее эгоистичной… чуточку сговорчивей…
- Белла? – произносит Джейк растерянно.
- Привет, - шагаю вперед, стремительно обвиваю его шею руками, чтобы он не успел заметить пистолет. Ногой захлопываю за нами дверь, когда оторопевший Джейкоб автоматически кладет руки на мою поясницу. Его глаза шокировано распахнуты, для него мое поведение непонятно и непривычно.
Поддавшись спонтанному порыву, и чтобы он не увидел слезы в моих глазах, я целую его – страстно и отчаянно. Его губы не сопротивляются, но и не отвечают – чужие, бесчувственные, мягкие и слишком теплые. А затем, будто опомнившись, Джейк прижимает меня к себе и начинает целовать в ответ.
Мое тело немедленно протестует, сопротивляется нежности, которую Джейк несмело пытается вложить в это простое действие. Смогла бы я любить Джейкоба из чувства долга?
Теперь я знаю - нет. Чувствую это. Вся моя жизнь – это путь к тому, чем я стала сейчас. Неправильный, полный ошибок, чудовищный итог моих амбиций. Но это избранный мной путь, и я должна пройти его до конца, даже если стало слишком больно.
Отстраняюсь, и Джейк расслабляет руки, позволяя расстоянию просочиться между нами. В его глазах непонимание, удивление и восторг.
- Прости, - шепчу я солеными от пролитой влаги губами. Прижимаю холодную сталь к взлохмаченной голове, прямо над ухом. В его глазах не успевает появиться страх – вряд ли Джейк вообще держал когда-либо в руках оружие и знает, как ощущается холод дула у виска. – Прощай…
«Пум-м». - Моя рука в горячей крови друга, а его тело оседает вниз. Я опускаюсь следом, наблюдая, как жизнь медленно исчезает из его глаз. Глажу его по волосам, утешая, а он все так же непонимающе смотрит вверх, медленно моргая. Одинокая слезинка падает вниз и скатывается по щеке Джейка, создавая иллюзию того, что плачет он. Под моими пальцами сердце издает последний удар и замолкает навсегда…
Не могу оторвать взгляда от спокойного мертвого лица… перестать вспоминать и другие такие же лица… прекратить прикасаться ко все еще теплой коже. Не могу подняться, чтобы уйти, – руки Аро делают это, отрывают мое безвольное тело от Джейка и несут прочь. Ничего не чувствую, только помню… помню… помню… весь ужас прошедшего дня.
Это ненадолго. Смерть избавит меня от кошмарных воспоминаний. Я жду этого момента со странным, абсолютным, опустошающим равнодушием. Немного потерпеть, и пытка завершится. Я обрету незаслуженный покой.
Наверное, Эдвард испытывал то же самое, когда пришел в Бюро. Усталость. Презрение к себе. Обреченность. Обезличенное ожидание конца.
Мне кажется, что я пережила все то же самое, что и он, только ему понадобилось две сотни лет, чтобы дойти до этого самоубийственного состояния, а мне хватило нескольких длинных, как вечность, часов.
Аро убьет меня быстро или медленно? Полакомится моей кровью напоследок или ограничится тем, чтобы безболезненно сломать шею? Использует мой же пистолет? Сделает это на глазах Эдварда, или я больше не увижу вампира, которого успела полюбить? Имеет ли это теперь хоть какое-то значение? Могу ли я после всего вообще любить? Заслуживаю ли это?