Чейза оглушил осколок чего-то тяжелого, и он, стиснув зубы, с трудом поднялся. В голове эхом отзывался звук удара, доносившийся будто через толстый слой ваты, и он огляделся, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь рассеивающееся облако мусора.
— Хибари… — прохрипел он, заходясь в кашле, и увидел его. Он стоял, ошарашено глядя на обломки башни, и что-то говорил. Чейз прищурился, напрягая слух, но ничего не услышал. А потом, в один момент обрел его. Грохот валящихся камней и крики людей резанули по ушам, как серпом, и он на мгновение потерял равновесие. До него едва доходила сама суть произошедшего, он действовал скорее по инерции, и только сейчас начал понимать, что произошло. Они запустили баллисту. Швырнули в них камнем.
— М… — Хибари сделал шаг вперед, и задохнулся загрязненным воздухом. Он всегда был бледным, но тот оттенок, который сейчас приняло его лицо назвать просто белым язык не поворачивался. Он кинулся к руинам, спотыкаясь о камни. — Мукуро! — звал он его до хрипоты, и Чейз, обмерев, бездумно наблюдал за ним.
Хибари принялся раскидывать камни, перебегая с места на место и безостановочно выкрикивая имя Мукуро. Чейз никогда прежде не видел его в таком состоянии и даже не хотел.
— Перестань, эй! — окликнул он его, но тот его даже не слушал. — Ты, что, дурак… кто после такого… — Он схватил его за руку. — Уходим отсюда, сейчас же!
— Убери руки, — процедил Хибари и, не дождавшись исполнения, толкнул его. — Отпусти меня!
Было чертовски страшно. У него кружилась голова от одной только мысли, что Мукуро мог погибнуть, и он задыхался, не в силах перевести дыхание и унять дрожь. Паника быстро охватывала его сознание, мгновенно вырубая все инстинкты самосохранения и остатки гордости. Ему было страшно, он не мог остаться один.
Нет-нет-нет, Мукуро не мог умереть, он обещал, он говорил, что только от его руки… он сказал, что будет жить, будет бороться, он не мог, никак не мог.
Чейз, чертыхнувшись, снова схватил его в охапку, и тот забился в его руках, яростно вырываясь.
— Нет! Он обещал мне! — надрывался Кея, задыхаясь от слез. Чейз, стиснув зубы, тащил его ко внутреннему двору. — Мукуро! Мукуро!..
— Хватит, ты… — едва слышно прошептал Донован, судорожно сглатывая. Он бы закрыл уши, да не мог.
Хибари врезал ему локтем по лицу, и тот едва не выпустил его из рук, пошатнувшись.
— Пусти меня! Он же обещал, что только я… он говорил… — Он перестал рваться и, стиснув зубы, хрипло дышал, хватая ртом воздух. Оцепенев от ужаса, он схватился за голову, отчаянно кусая губы. — Что мне теперь делать? Что мне делать одному?! — Он посмотрел на руины, над которыми клубились облака пыли и плясали еще не погасшие языки пламени. Глаза нещадно обжигало, и он позвал еще раз, безнадежно полагаясь на то, что его услышать: — Мукуро! Мукуро!
— Хватит, Хибари! — заорал на него Чейз, отпуская его и закрывая ему рот. — Заткнись, хватит уже! Пожалуйста… прекрати.
Он стиснул его в руках, игнорируя сыплющиеся со всех сторон удары, и Кея, наконец, обмяк, вцепившись в его куртку руками.
— Все, успокойся, тихо-тихо, — шептал Чейз, пока Хибари давал волю своим эмоциям. Слезы застилали и ему глаза, он даже не думал, что так привязался к этому месту… к Мукуро.
Особенно к нему.
========== Глава 76. Наше время ==========
Новость о том, что ордену удалось захватить Вонголу, значительно воодушевила людей, но Дино, на удивление, помрачнел, услышав доклад.
— Что-то не так? — недоуменно спросила Анита после нескольких минут лицезрения его недовольного лица. Он раздраженно фыркнул, отпивая из фляги теплую противную воду.
— Королевские солдаты не идиоты. Наша кучка бойцов бесстрашно выбежала навстречу целому отряду, вооруженному до зубов, и преспокойно забрала одного из главных врагов короля? очевидно же, что теперь король… Бельфегор в курсе, что мы знаем о том, что знал о нем Джессо, а это означает, что мы более неприкосновенны. И, разумеется, мы потеряли эффект неожиданности. Радоваться нечему.
— Ну… по крайней мере, у нас есть аристократ, которого можно будет использовать в переговорах, — неуверенно попыталась оправдаться Анита, невольно перенявшая его настроение. Его доводы звучали более, чем убедительно. — Значит, нам можно и не идти в Лэндинг.
Дино бросил на нее странный взгляд и отвернулся к лошади, поправляя сбрую.
— Из Вонголы плохой переговорщик. Нам нужен языкастый лорд: Джессо, скорее мертв, так что остается лишь Рокудо.
— Вонгола успешно руководил своим графством, не имея при этом никаких помощников. У него есть связи и родственники в верхушке аристократии — нам его хватит сполна.
— Мы идем в Лэндинг, — терпеливо повторил Дино.
— Мы идем туда не за Рокудо, верно? — вспылила Анита и, схватив его за руку, развернула к себе. Он скрипнул зубами. — Ты не можешь кидать людей на острие ножа всякий раз, когда тебе вздумается!
— Я лидер сопротивления, дорогая. Ты меня поставила во главе этих людей. И все будет идти так, как я решу, — твердо ответил Дино без тени мягкости — ни в глазах, ни в сурово поджатых губах. — Я иду в Лэндинг. С орденом или без. И вы можете остаться либо со мной, либо сами по себе. Я никого не заставляю идти.
— Нет, заставляешь. Ты просто ставишь в положение, из которого только один выход: который выгоден для тебя!
— Ну извини, вот такое у меня решение. У нас с повстанцами взаимовыгодные отношения: я использую их, а они — меня. Я не альтруист.
— Ты был им.
— Тебе такой я не нравился, — развел руками Дино, усмехаясь. — Разве не ты говорила мне, что такой я ордену нужен больше? Ты уж определись, милочка, каким я тебе больше по душе.
— «Милочка»?.. — выдохнула Анита, ошеломленная его пренебрежительным обращением и грубостью. Так он себя не вел никогда. И списывать подобное поведение на его самочувствие и недавнюю амнезию совсем не хотелось. — Поступай, как знаешь. Вот только эти люди за тебя умирают, а Хибари бросил, стерев тебе память.
— Он сделал это, чтобы помочь мне. И да, я зол на него за это, но мы разберемся сами. А теперь передай Ромарио, чтобы он собирал людей. Мы отправляемся.
— Хорошо. Как скажете, «лидер», — в гневе бросила ему Анита, разворачиваясь, и быстро зашагала к дальним повозкам.
Дино проводил ее взглядом, абсолютно не испытывая никаких угрызений совести. Если бы они его мучили до сих пор, он никогда бы не продвинулся так далеко.
Он пришпорил лошадь и пустил ее рысью, хотя безумно хотел сорваться на галоп. У него не было мыслей о том, как он начнет разговор с Кеей, как будет себя вести, что скажет… Никакого толка это все равно бы не принесло, потому что обязательно нахлынут эмоции, и вся заготовленная речь вылетит из головы, будто ее и не было. Он лишь хотел услышать ответ на два вопроса: зачем и что теперь.
Дино прекрасно понимал, что Мукуро ни за что не станет ему помогать, что договариваться с ним не было смысла. Даже если он захочет отомстить королю или решит просто его прикончить из личных соображений, вместе работать они не смогут, да и не захотят. Тем более, когда между ними будет стоять их общий камень преткновения. Останется ли Кея с ним или предпочтет гоняться за Мукуро, работай они вместе, видеться придется всем троим, а Дино с таким мириться бы не смог, да и Мукуро тоже.
Далеко впереди показалась башня замка, и он невольно осадил коня, до боли стискивая поводья в руке.
Черный густой дым нависал над каменными сводами, и щербатый скол одной из стен замка медленно валился набок, рассыпаясь грудой камней.
— Что это?.. — ошарашено воскликнули позади, и Дино недовольно взглянул на говорившего.
— Разбиваем лагерь. Я беру с собой только тех, кто может сражаться.
Ромарио, спешившись, мрачно уставился на медленно рушащийся замок, и отпил немного воды из бурдюка.
— Лука поедет с нами, — приказал Каваллоне, отправив мальчишек за врачом. — Может быть, понадобится его помощь. Скорее всего, точно понадобится… — Он с силой провел рукой по лицу и сжал кулак, пытаясь унять дрожь.