- Харальд, аэрокар можно взять? Мне надо будет догнать Алекса.
- Но ведь фэйри не могут лгать, - удивлённо посмотрел на Харальда Марк. - Он же солгал, получается?
- Нет. Он сказал вам лишь половину правды, - сказала я, уже выходя из зала. А потом добавила очень тихо: - Как и я. Сола, бери управление аэрокаром на себя. Максимальная скорость, космопорт, космояхта Марка.
***
Время, которое я провела в дороге до яхты, я провела с пользой. Для себя и остальных. Я писала долгое письмо Харальду по поводу того, как упаковать мои вещи и куда их надо отправить. Ещё подробно объяснила, почему сорвалась так экстренно и почему они не виноваты.
Помните, я как-то говорила, что магические создания сами вырабатывают магию? И что в космосе эта магия уходит быстрее, чем мы можем восполнить её потерю? Я слегка упростила. Скорость истечения магии прямо пропорциональна объему магического резерва. Это связано со структурой магического каркаса и тем, насколько он открыт. По сути, архимаг-человек и фэйри-воин будут терять силу с равной скоростью. А вот фэйри-маг будет терять энергию быстрее.
Но. Был у этого закона странный казус. Если магические создания собирались вместе и весь перелёт проводили рядом, практически не расставаясь (нет, отходить на пару-тройку метров было можно, но ненадолго), то их время пребывания на корабле без последствий усреднялось. Теоретики строили теорию за теорией, за счёт чего и как - но единого мнения на этот счет не было. Так что если взять теоретически феевские десять дней и фэйрские три, то в теории получаем на двоих шесть с половиной дней. Но на практике мой максимум - семь дней. Максимум - это когда я ещё жива, но сама уже не встаю. Плюс три его - десять. На двоих. То есть пять. Гораздо лучше, чем его три при лучшем раскладе. Но хуже, чем нам надо.
Но. Если Ирбис запросит помощь у спасателей и обрисует им ситуацию, то нас подберут раньше и упрячут в капсулы прямо на кораблях спасателей. То есть в теории мы очень даже неплохо справляемся. Если все "если" станут "когда". В конце и узнаем, насколько мои случайные вмешательства являются случайностями, а не закономерностями на этом празднике жизни. Источники просто так не превращают людей в фэйри. Они могут испепелить, уничтожить, разорвать на атомы. Это запросто. Особенно если разумный не подготовлен к подобному воздействию магией. Магия никогда не делает ничего просто так. Если она позволила мне спасти Алекса, значит, так было надо. Кому и для чего? Не знаю. Но я хочу это узнать.
Нет, не хочу. И хочу. И боюсь. Кажется, моё столетие спокойной жизни и размеренной работы подходит к концу. Ой, будь, что будет. Даже если за поворотом меня ждёт обрыв - я всё равно поверну. Главное, крылья не потерять. А там - выскочим.
О, вот и яхта. Успела. Капитан Ирбис ждёт меня у трапа. Значит, Харальд уже передал ему сообщение. Повезло Марку с этим человеком. Ой как повезло.
- Сола, в экстренном случае отправишь сообщение отцу. И учителю. М... Нет, только отцу. Всё, переходи в режим текстовых приказов. Трансляция только на наушник.
И, уже подойдя к капитану, улыбнулась и сказала:
- Подкинете меня до ближайшего космопорта?
- Без проблем, Тера. Сегодня налегке?
- Ну, так получилось, - развела я руками, поддерживая игру Ирбиса и изображая из себя взбалмошную красотку. - Надо помочь одному другу.
- Другу? - с удивлением спросил Ирбис.
Вот любопытные вы, люди. Никогда не знаете, когда надо остановится, не задать вопрос.
- Ну, я считаю, что да. А он... посмотрим.
- Понятно. Добро на взлёт от Харальда я получил. Проходите в кают-компанию, леди. Во время взлёта лучше быть в кресле. На всякий случай.
- Спасибо, Ирбис. За всё.
Я прошла по знакомым коридорам космояхты Марка всё ещё не веря в то, что я не просто решилась на эту авантюру, а сама отрезала себе все пути к отступлению. Зачем? Ради чего? Почему? Я не понимала. И все свои рефлексии по этому поводу предпочла задвинуть глубоко и надолго. Я должна была попытаться убрать из головы Алекса все мысли о смерти. Иначе всё, что я сделала, будет напрасно. А я очень не люблю делать бесполезную работу.
- Хватит, Тера. Я не высший и никогда им не стану. Прекрати этот цирк, - слегка раздражённо.
Ну да, мы говорим наедине. Так что можно и без политесов. Как скажешь, Железный, как скажешь. Стерва, на выход. Только ты справишься с этой ролью. Только ты одна. Но не переборщи, умоляю. У него такой запас магсилы, что мы и квакнуть не успеем.
- Станешь, - прошипела я, проходя вперёд и присаживаясь в кресло рядом с ним. - И твоё мнение тут мало что значит. Привыкай.
О, как он подобрался. Как пума перед прыжком. Походка, голос, взгляд - изменилось всё. Благодарю тебя, учитель. Она великолепна. Для своих задач.
- Кто ты? - а голос слегка изменился. Стал более глубоким, менее человечным.
Я криво улыбнулась. Холодной, расчётливой улыбкой. Хорошо отрепетированной и смотрящейся на моём милом личике особенно зловеще.
- Даже если и скажу, не поймёшь. Пока не пройдёшь обучение. Вспомни, как я назвала тебя при нашей встрече.
- "Высший фэйри, повелитель источника", - процитировал дословно Алекс почти по-человечески. И тут же - прежним голосом, так запомнившимся мне: - Молодец. Поняла. И что теперь?
Всё, занавес. Тушите свет, уносите кошечку и профи. Стерва, держись. Ты одна осталась. С первого раза да в цель - у меня такое редко бывало. Выживу - напьюсь до состояния пикси. А вопрос он задал правильный. Создатель, поможешь мне? Понятия не имею, что мне делать с этим знанием.
- Скажу, что ты дурак, дух, - жёстко и даже жестоко. - Он готов сам умереть, но не дать тебе свободу. Тебе что, так важно верховодить этим куском мяса? Знаешь, что с тобой, именно с тобой, а не с Алексом, сделают, если поймут, кто в нём сидит? Извлекут тебя в пробирку, а его распылят. В лучшем случае. Дух источника, впервые вырвавшийся из заточения в изменённой при помощи магии плоти. Оболдуй малолетний! Сиди и не высовывайся, пока Алекс слаб телом и душой. И не пытайся подчинить его дух. Не будь паразитом, стань симбионтом. Неужели так сложно подумать на пару шагов вперёд?
Я почувствовала движение магии с его стороны и насмешливым взглядом посмотрела в разгневанные глаза Алекса, полностью залитые изумрудным светом. Так я тоже могу. Только не буду.
- Дурак. Тратить силу перед выходом в космос. Ты точно хочешь именно этого? Умереть от истощения, как и собирался сделать Алекс? И кому от этого будет лучше?
- Кто ты? - убрав магию и теперь уже совсем по-человечески спросил меня Алекс.
Стерва, назад. Кошечка, твой выход. Но не перестарайся, прошу.
- Всего лишь цветочная фея, высший, - пару раз хлопнув глазками, сказала я. - Идеальная садовница, любящая растения и красоту. Почти для всех.
- А для избранных?
- Сожалею, высший, но вы пока не входите в этот круг. Не гневайтесь на меня.
Вот! Такие его глаза мне нравились гораздо больше. Давай, Алекс, давай. Пытайся разгадать несуществующую загадку. Ищи ответ в обучении, древних культах, запретных разделах магии. Перестань отрицать часть тебя, отвечающую за новые способности фэйри. Перестань раскалывать себя на сущности. Это тупиковый путь. И я постараюсь тебя с него увести. Не смогу я - поможет учитель. Помог же он мне, в конце концов. И с твоим "повелителем источника" справится.
Наконец, Марк встал из-за стола и, пожелав всем хорошо повеселиться, отправился в особняк. Проходя по гулким пустым коридорам, в которых обстановка не менялась целое тысячелетие, Марк понял, что ему надо выговорится. Что он больше не может держать в себе все те противоречивые чувства, которые скопились в нём за эти несколько месяцев. Вот только с чего начать?
- Знаешь, почему я с такой фанатичной скурпулёзностью сохранял зесь всё таким, каким оно было тысячелетие назад? Я боялся, что однажды Алекс вернётся, увидит всё другим и почувствует себя чужим, забытым, ненужным. Здесь всё сделано именно так, как он любил. Любит. А, возможно, уже и не любит. Уже неважно. Вот в этом вся беда, Харальд! Это всё оказалось неважно! Я никогда, никогда не любил этот проклятый фарфор. Я не люблю тёмное дерево. Ненавижу ковры. Всё, что я сделал в парке, лишь реплика того, что уже было когда-то тут. Да, Тера преобразила все эти постройки, как ювелир преображает обычный карбошон оправой. Но это всё я делал не для себя. Для него. Сначала - надеясь на его возвращение. А потом, когда надежда угасла, в память о нём. Глупо получилось.