— Альфред, что это значит? — удивлённо произнёс Александр Иванович.
— Нет, ваша милость, потрудитесь сами объяснить, что произошло? — разгорячённым тоном произнёс дворецкий. На бледном усталом лице его было заметно глубокое разочарование и волнение, в котором он находился.
— Уверяю, у нас были весьма веские причины, побудившие нас покинуть замок, оставив всех господ в неведении, — начал Александр. — Кроме того, Клара Генриховна приставила к нам своих соглядатаев, не имея на то никаких моральных прав, чем нанесла нам оскорбление, унизив наше достоинство и запятнав нашу честь.
— Если бы вы не исчезали с глаз хозяйки, тем самым доставляя ей душевные страдания, она бы и не приказала нам вас сопровождать, — ответил Борис.
— Не спорю, — продолжал поручик, — мы гости в её доме, и наш долг уважать и чтить её как нашу хозяйку и покровительницу, однако мы не в плену у неё, и нам не нужны надзиратели!
— Послушайте! — воскликнул Альфред. — Госпожа Уилсон грозит нам всем страшными карами из-за вашего неповиновения её воли! Нравится вам это или нет, но в её доме вам придётся быть под неусыпным наблюдением! Если бы вы знали, что началось, когда выяснилось, что вы пропали! Океанская буря меркнет перед тем, какой скандал поднялся из-за этого! Госпожа грозила всеми муками ада и вам, и нам за то, что мы не уследили за вами. Если бы Карл Феликсович не успокоил её, сообщив, что вы вдвоём на верховой прогулке, то могло случиться всё что угодно! Слава Богу, с вами всё в порядке!
— Значит, Карл Феликсович, — нахмурив брови, произнёс Александр.
— Боже, он нас видел, — в испуге произнесла Наталья.
— Если бы не он, мы бы все до сих пор искали вас по окрестностям! — с горечью произнёс Альфред.
— Интересно, что он сам делал среди окрестных холмов и полей, — сказал Александр Иванович, — уж очень не похоже на его образ жизни.
— И так, вам придётся проследовать к вашим покоям, — сказал дворецкий. — Мне приказано привести вас утром по одному к госпоже Уилсон, она желает с вами говорить. На этот раз прошу вас проявить благоразумие, я не хочу потерять место из-за ваших причуд, хотя, поверьте, я не тиран, и вполне могу понять ваши чувства.
Александру и Наталье ничего не оставалось, кроме как повиноваться дворецкому и отправиться в свои комнаты под надзором Бориса и Фриды. Они шагали в унынии по мрамору и паркету зал и коридоров, предчувствуя надвигавшуюся страшную бурю, которой казался предстоявший разговор с Кларой Генриховной. Дойдя до того места, где им надлежало расстаться, Александр и Наталья бросили друг другу долгий прощальный взгляд, исполненный любви и печали. И эта предстоящая ночь казалась им длинной в вечность, и, не смотря на все переживания и трудности минувшего дня, они были уверены, что обрести покой им не удастся до самого утра. Молодость стойко переносит множество тех испытаний, перед которыми старшее поколение подчас приклоняет голову.
Тем временем, главный виновник и творец всей разыгравшейся драмы преспокойно спал в своей постели, находясь в совершенном удовлетворении от своих действий. Александра Ивановича он уже почитал убитым, а с Антоном Сергеевичем дело могло кончиться на следующий же день утром. Карл Феликсович был горд собой и снова и снова воссоздавал в памяти обстоятельства минувшего вечера.
А дела же обстояли следующим образом. После того, как госпожа Уилсон в своём кабинете долго отчитывала слуг, ей сделалось вконец дурно, и она, приказав сделать себе успокаивающий отвар, удалилась в свою опочивальню под присмотром верной старой служанки Хильды. Гости замка всё это время вынуждены были сидеть в большой гостиной, занятые каждый своим делом, однако их не покидало некое тревожное ощущение, словно с ними и с замком творится нечто неладное. Всё вокруг становилось мрачным и безжизненным. Генерал Серженич, совершивший после обеда небольшую верховую прогулку в компании Павла Егоровича и господина Симпли, остался так же недоволен тем, как прошло время, поскольку повседневное бездействие на фоне минувшей охоты выглядело совершенно удручающим. Кроме того, никто и понятия не имел, куда могли деться молодой поручик и воспитанница госпожи Уилсон Наталья, к которым он успел привязаться и питал самые добрые чувства. К тому же предстоящая помолвка, о которой кузен успел намекнуть генералу раз двадцать, в конец показалась ему сумасбродной, и он всё искал повода, чтобы высказать своё решительное осуждение этих планов хозяйке замка. Прочие же господа и дамы скучали за чтением книг, бокалом вина, игрой в преферанс и обсуждением всех мыслимых и немыслимых недостатков своих родственников и знакомых.