А гости замка тем временем, не подозревая о том, что произошло во время охоты, сидели в гостиной, пили чай, который подавали им молодые служанки в строгих, однако нарядных, кружевных фартуках. Генерал Серженич с супругой расположились в самом центре, как почётные гости, Антон Сергеевич Миндальский дремал в своём кресле слева от них, напротив сидели супруги Симпли, рядом с ними расположились Анна и Виктор Черводольские, а в углу Павел Егорович и Алексей Николаевич играли в карты. Иногда господа обменивались парой фраз, но полноценной беседы никак не выходило. Все скучали, ожидая чего-то торжественного, увлекательного, душевного, но всё было тихо, как это часто бывает, если никто не хочет показаться наивным или сказать что-то неуместное. Первым не выдержал тягостного молчания генерал. Он откашлялся, тем самым завладев вниманием окружающих.
— Господа, — громко сказал он, обегая гостиную спокойным проницательным взглядом, — а я рассказывал вам, как мне повезло на сегодняшней охоте?
— О, Степан Богданович, думаю, многие уже это слышали, — сказала Евгения Петровна, трогая мужа за рукав.
— Позволь, душенька, — недовольно произнёс Серженич, стараясь освободить свою руку от рук жены, — я рассказал лишь факт, а теперь желаю поведать об этом во всех подробностях, к тому же Анна Юрьевна и многие другие ещё не слышали этой новости, — с такими словами генерал деловито погладил свои пышные усы и вторично окинул взглядом гостиную в поисках слушателей.
— Сделайте милость, расскажите нам о вашей удаче, — попросил Виктор Юрьевич, которому очень нравились всякого рода увлекательные истории, к тому же он так боялся проговориться об увиденном в этот жуткий день, что готов был слушать что угодно, хоть проповедь монаха иезуита, только бы его не просили ничего говорить.
— Мы будем рады выслушать вас, ваше превосходительство, — подтвердила госпожа Симпли, которой просто было невыносимо скучно, а заодно хотелось выделить себя перед генералом, так как весь день, проведённый рядом с господином Миндальским, прошёл впустую, он даже не глядел в её сторону.
И многие другие также выразили желание услышать рассказ о том, как генералу повезло на охоте. Видя эту жажду, Степан Богданович не мог не начать повествования.
— И так, дамы и господа, вот мой рассказ, — начал он так, чтобы каждый мог его услышать, отчего даже проснулся Антон Сергеевич. — Мы поехали в совершенно замечательный лес, я благодарен хозяину, точнее любезнейшей нашей хозяйке за то, что разрешила поохотиться в этом лесу. Ах, дамы и господа, если бы вы знали, как этот лес живописен и прекрасен, вы бы ни минуту бы не усидели здесь, даю на то вам слово. А Андрей Иванович оказался прекрасным охотником, просто прирождённый стратег, и места он знает не хуже, чем я свой собственный дом. Однако когда мы с ним разделились… — тут он замялся и снова обвёл гостиную взглядом. — Позвольте, а где же господин Коршунов? Я думал, он прибудет сюда со своим трофеем, чтобы непременно похвастаться нам.
В этот момент сердце у несчастного Виктора забилось в груди с невыносимой силой, он весь побледнел, а на лбу выступил холодный пот. Он был воспитан очень честным человеком, поэтому даже скрывать что-то было для него настоящей пыткой. Он мучительно отвёл глаза и стал вспоминать математические формулы, чтобы ненароком не выдать тайну.
— Ты здоров, Виктор? Вид у тебя, как у больного, — шепнула ему на ухо Анна Юрьевна.
— Со мной всё в порядке сестра, — ответил, сгорая от стыда, Виктор Юрьевич, — просто отчего-то в жар бросило, наверно я выпил слишком много чая.
Но тут положение спас Павел Егорович, который мог себе позволить иногда соврать.