– Не думал, что больше ничего не останется. – Лениво потянувшись, Сэм тяжело вздохнул. – Но я не думаю, что мы узнали все. Правда, все секреты, открытые нами в детстве, были слишком несерьезными.
– Но мы даже не видели их. Найдя что-либо стоящее, мы тут же теряли ключ к тайне. Это просто поразительно, когда из нашего тайника пропадали книги с секретами.
– Ну, не все так просто, как нам с тобой казалось. Если ключи пропадали, значит, так и должно было быть, наверное.
– И все же я не верю, что в этих книгах не было ничего стоящего. Вот только куда они пропадали, исчезая из нашего секретного места?
Я недоуменно подпер лицо руками, пустив глаза вниз, к старому керамическому полу.
– Да черт их знает, Энгис, – отмахнулся Сэм, поднявшись со стула в какой-то неосмысленной для меня спешке. – Пропали и пропали. Да и мы уже не в том возрасте, чтобы гоняться за неизвестно чем. – Я совершенно не ожидал услышать это от самого ярого зачинщика поисков секретов «Кёрс-Роуз». – Ты собираешься до вечера торчать в этой пыльной дыре?
Я ничего не стал отвечать ему, просто поднялся со своего места и направился вместе с ним к дверям, ведущим из практически пустой библиотеки.
В коридоре мы с Сэмом разошлись. Он отправился по своим неведомым делам в городе, а я просто бродил по медленно вымирающим коридорам академии, словно ища что-то в них родное. Все мысли, скопившиеся в течение дня, покинули меня раз и навсегда, когда на улице, у центрального фонтана, я заметил Вейн, вдумчиво склонившуюся над какой-то потрепанной книжкой. Заходящие лучи вечернего солнца трепетно притрагивались к ней, целовали ее тонкие плечи, нежно шептали ей что-то на ухо, едва слышно посмеиваясь над чем-то. Тогда-то я и возненавидел их, не в силах скрывать свою зависть.
В какой-то момент, насквозь прожигаемая моим настойчивым взглядом, Вейн обернулась в мою сторону, но увидела лишь пустоту, застывшую в огромном полуовальном окне многовекового здания.
Глава 3
Ночи в академии были невероятно холодными, пронизывающими насквозь, как ледяной ветер с колющим дождем. В такие ночи мы всегда были беззащитны, как дети, попавшие в снежную лавину. Сохранить тепло и здравый разум было крайне непросто, но я научился жить с этим, не ощущая ни холод, ни страх, сковавшие город прочной колючей проволокой.
Не обращая внимания на то, что тревожит всех вокруг, я с детства казался всем отчужденным и недосягаемым. Но, несмотря на это, я был свободен от предрассудков окружающих, без которых они уже не могли существовать. Будучи наблюдательным, я научился ценить все то, что никогда никто бы не смог полюбить.
Направляясь по недавно уснувшему коридору в сторону потайного выхода из академии, я на миг остановился, услышав, как позади меня легко застучали каблучки чьих-то маленьких туфелек. Мне не хотелось прерывать причуды этого крайне любопытного существа, решив продолжить свой путь, не оборачиваясь назад до определенного момента, когда раскрытие моего преследователя будет мне на руку.
Покинув пределы «Кёрс-Роуз», я медленным шагом направился в сторону тихих, неприметных улочек, слившихся в одну сложную систему запутанного лабиринта, который по ночам мог завести заплутавшего в абсолютно любой мир, дверь в который в этот послеполуночный час окажется открытой. Именно поэтому в течение года в городе пропадают души, уже не возвращаясь назад. Куда они попали, увязнув в паутине сложного ночного лабиринта Сан-Лореила? В еще более кошмарное место, ставшее, возможно, их вечной могилой.
Завернув за угол, едва освещенный бликом умирающего фонаря, я растворился в кромешной темноте переулка, ожидая, когда мой преследователь потеряет меня, пройдя дальше по мостовой дороге, устланной холодным лунным ковром.
– Какая хорошая лунная ночь, – внезапно раздался знакомый тихий голос, заставивший меня покинуть мглу холодного пространства. Под одним из фонарей, на небольшой резной скамейке, сидела Вейн, запрокинув лицо в черное небо, на котором безмолвно воцарилась божественная Луна. – Извини, что потревожила тебя, – ее чистейшие глаза, казалось, впитали в себя всю чистоту лунного света, став еще более таинственными и очаровательными, – но я хотела еще раз встретиться с тобой.
Я молча сел рядом с ней, не сводя глаз с красивого бархатного черного мотылька, бессмысленно обжигающего свои нежные крылья о горячее стекло фонаря.
– Ночью город не такой безопасный, как может показаться. В это время он легко может заживо проглотить любую душу, попавшуюся ему под руку.