— Ты сказал о лучших комнатах. Значит, есть другие.
— Мне тоже не нравится работа мага. Это полезно, когда я не хочу замерзнуть, но я нашел нетронутую комнату. Там осталось несколько вещей, настоящая мебель и одежда.
— Мы можем пойти в твою комнату? — ее лицо покраснело. Хейзел была бы в ужасе, узнав, что Гвен пошла в комнату мужчины. И мама. — Я про… кхм…
— Хотел бы я увидеть твое лицо, — Эдди широко улыбнулся, показывая два ряда идеально ровных зубов.
— Уверена, оно такое красное, как ты и представляешь. Ты знаешь, о чем я.
Эдди оттолкнулся от двери.
— Да, я знаю, о чем ты. Да, мы можем туда пойти. Я даже отдам тебе комнату на ночь. Я плохо знаю о вежливом поведении, но это сделать могу.
— Думаю, ты хорошо справляешься, — ее лицо не остывало. Она склонилась в проем, и дождь попал на ее лоб и щеки. Ей хотелось бы сейчас промчаться галопом, но она надеялась, что Лютик нашел себе теплое и сухое место не здесь.
— Готова?
Она сморгнула капли дождя с ресниц, последние два дня грузом легли на ее плечи.
— Да.
Он шагал медленно. Даже без карты или полного тура замок ощущался меньше дворца в Элтеконе. Несмотря на это, она сбилась, считая повороты и коридоры. Она не дошла бы до выхода сама, если бы место горело.
Через пару минут они повернули в коридор без свечей. Солнце и дождь проникали в щели в стенах, некоторые были такими большими, что туда мог бы пролезть человек. Вода пропитала камни. Гвен обошла лужу, не желая мочить носки, а потом врезалась в Эдди. Они добрались до конца коридора, деревянная дверь была перед ними.
Он вытянул кожаный шнурок из-под рубахи, там оказался серебряный тонкий ключ.
— Не пустит Сисси, — он отпер дверь и толкнул ее. Он отошел в сторону, теребя ключ пальцами.
Гвен заглянула, но не осмелилась войти. Окон не было.
— Запирается изнутри, так что ты сможешь выйти, когда захочешь, — он снял шнурок и протянул ключ. — Вот.
Он еще был теплым. Гвен повесила ключ на шею, распустила волосы. Ключ стукнулся о живот, почти о ее пупок.
— Я поищу нам еды, пока ты устроишься. Не… уходи никуда.
— Мне некуда идти.
— И запри дверь.
Она так и сделала, но сначала зажгла свечу и поставила на деревянный сундук. Комната была меньше кабинета, когда-то тут могла быть кладовая. Корзинка, полная аккуратно сложенной одежды стояла неподалеку, куски дерева размером с кулак были рассыпаны по комнате. Меч висел на колышке, а на другом — лук и стрелы, всех покрывала паутина.
Низкий потолок, окон нет. Она отперла дверь и выглянула в темный коридор, а потом заперлась, доказывая, что она может выйти, когда захочет. Гвен устроила истерзанное тело на матрас в углу и прислонилась к стене.
Книга лежала на подушке рядом с ней. Странно. Она подняла книгу «Король-солдат и Леди шипов». Сколько раз он ее прочитал? Как он ее читал? Она подозревала, что повязка была навсегда, была какой-то раной, но он об этом ничего не говорил.
После неудобных минут он постучал.
— Гвен?
Она открыла дверь и забрала у него поднос. Там было много хлеба, разных видов сыра, холодное мясо и немного фруктового пирога. А еще он принес тот же графин и чашки, что были в кабинете.
— Где нам сесть? — спросила она.
— Ты что-нибудь двигала?
— Что? Конечно, нет.
Он рассмеялся.
— Не звучи так оскорбленно. Я не против, но мне нужно знать, чтобы я не споткнулся обо что-то.
— О, — она посмотрела на деревянные кусочки на полу.
Он прошел к сундуку, убирая ногами куски с пути, когда задевал их ногами, а потом сел на пол.
Гвен опустила поднос и села на колени рядом с ним.
— Итак, — сказал Эдди, — думаю, я был терпеливым и ответил на твои вопросы, да? — он теребил нить на рукаве.
Он хотел, чтобы она рассказала ему о братьях. Стоило так и сделать, но она посмотрела на книгу на подушке. Он все еще что-то скрывал.
— Еще кое-что, — она не могла спросить об этом вежливо, так что выпалила первые слова, пришедшие в голову. — Как ты можешь читать с повязкой?
Он выпрямился, словно не ожидал такого вопроса.
— Я могу понять резьбу. Это ты делаешь прикосновением. Но…
— Я не слепой.
— Нет? — она была рада и растеряна.
— Нет, — он громко вздохнул.
— Прости. Мне так показалось.
— Я хотел рассказать тебе раньше, но объяснять много, а я давно ни с кем не говорил. Мне лучше снова начать с самого начала?
— Прошу. А потом я расскажу тебе все, что ты хочешь знать о своей семье. Все, что смогу.
Он кивнул и пробубнил:
— С чего начать? — он потер рукой рот и бороду. — Я же говорил тебе, что не проклят?