Бэй забралась на его спину и шепнула на ухо:
— Прости, что спросила.
Он взглянул на Гвен, но она быстро отвела глаза и пошла дальше.
Они двигались, и Бэй спрашивала про крепость и жизнь в лесу. Они вошли в крепость. Сисси не было видно, и они направились в комнату Эдди.
Гвен постучала в дверь.
— Я говорила оставить меня в покое! — закричала Хейзел.
— Хейзел, это я. Мы нашли ее.
— Бэй? — ее голос был высоким, почти истеричным. — Она ранена? Голодна? Где она?
— Здесь.
Гвен потянулась к ключу на шее, но его не было, как и шнурка.
— Хейзел, можешь открыть нам?
— Почему не использовать ключ? — спросил Эдди. Он опустил Бэй на пол.
— Похоже, я потеряла его в воде.
Дверь открылась. Тело Хейзел было напряженным от страха, но в остальном она была такой же, как до этого. Бэй обвила руками ее шею.
Хейзел крепко обняла ее и вытянула Бэй на расстояние руки, оглядела с головы до пят.
— Ты грязная и, наверное, голодная. Гвен, можешь показать нам купальню?
— Конечно, — она сама хотела помыться после плавания в грязи. Она собрала вещи в корзинку.
Хейзел обвила рукой Бэй, желая держать ее ближе. Эдди сможет сам переодеться.
Гвен взглянула на него, а потом закрыла дверь.
— Увидимся позже?
Он кивнул.
Другие браться вернулись до ночи, обрадовались, что Бэй нашлась, а потом все собрались в столовой для ужина. Голик хотел сесть рядом с Гвен, но его браться заставили его сесть на другой стороне стола. Они устроились и делились историями, Хейзел рассказала им, как Сисси стучала в дверь спальни днем, говоря, что их толком не познакомили, и они могли бы это исправить. Тео и Голик поглядывали на Гвен, а Эдди изучал взглядом еду. Он мало говорил, в основном слушал, рано ушел из-за стола.
Он не вернулся, и Гвен тоже решила уйти, ее смущало неприятное ощущение в животе. Она не смогла нигде его найти и подумала, что он пошел на прогулку. Лес, озаренный луной, не пугал того, кто ходил по нему днем с повязкой на глазах. Она тоже могла бы освежиться.
Гвен взобралась по лестнице на вершину башни, надеясь, что заметит, как он идет по поляне вокруг крепости. Вместо этого она нашла его в тени.
Он обернулся, когда доски скрипнули под ее весом.
— Я никого не ждал. Я пойду и не буду мешать наслаждаться видом.
— Не нужно, — она подошла ближе. — Я тебя искала.
Его брови поднялись от удивления. Он выглядел тревожно и радостно, словно старался скрыть эту радость.
Она улыбнулась.
— Ты в порядке?
Он ответил не сразу, а разглядывал ее лицо.
— В порядке.
Она ждала, он мог сказать что-то еще. Может, он ждал, чтобы заговорила она.
— Гвен, прости, что не сказал раньше. Стоило сказать тебе еще летом, когда я уезжал, — он провел рукой по волосам, где теперь не мешала повязка. — Я хотел бы извиниться за то, что посмотрел, но не могу сожалеть об этом. Я словно спал все эти годы, а теперь проснулся.
Это звучало схоже с тем, что сказал Голик.
— Будешь ты меня любить или нет, но я знаю, что отдал сердце лучшей женщине из всех, кого знаю.
Ее лицо покраснело, жар растекся по рукам. Слова звучали поразительно, но говорил ли он их искренне? Как она могла знать, что это не из-за зелья? Ей стало от этого еще хуже. Она не могла видеть его боль из-за нее. Тревога за его была естественной реакцией, да? Ей было не о ком заботиться последние дни, и она хотела, чтобы люди были счастливы.
Она не любила наследника.
Он заговорил почти шепотом:
— Я видел, как Тео смотрел на тебя за ужином. Не хочу мешать вам обрести счастье. Если скажешь, что между вами что-то есть, я больше ни слова не скажу о своих чувствах.
Она покачала головой.
— Между нами ничего нет. У меня ни с кем нет отношений, — ей нужно было, чтобы он знал это.
Он улыбнулся, и это было красивее лунного света.
— Так ты дашь мне шанс? — он осторожно шагнул вперед. — Прошу, скажи, что дашь шанс.
Как он мог просить у нее это? Если она даст ему шанс, тогда нужно дать шанс и Голику?
— Думаю, пока нам нужно думать о том, как отсюда выбраться.
Надежда сияла в его глазах.
— Ты права. Теперь мы вместе, и я уверен, что мы найдем выход.
Она кивнула.
— Тогда спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Гвен оглянулась перед первым поворотом лестницы. Эдди стоял у окна, смотрел на звезды и улыбался. Ее сердце дрогнуло, и она ударила себя. Она вела себя глупо.
Хейзел убедила всех, что Бэй нужно было поспать в кровати, и Голик вызвался спать в коридоре стражем. Гвен предпочла бы знакомый, хоть и неровный матрас в комнате Эдди с запирающейся дверью, но она была в меньшинстве. Она и две девушки спали в комнате, где Хейзел спала до этого, уместившись на большой кровати.
Несмотря на огонь в камине, она настояла, чтобы зажгли свечу.
Гвен проснулась от приглушенного спора за дверью. Девочки еще спали. Она выбралась на цыпочках в коридор и закрыла за собой дверь.
— Шш! Девочкам нужно отдохнуть, — она скрестила руки. Даже мятая ото сна она могла вести себя как старшая сестра в королевской семье с легкостью.
Эдди выглядел робко. Тео скрестил руки, подражая ее позе.
Голик поспешил к ней.
— Прости, дорогая. Ты хорошо спала?
Гвен закатила глаза, услышав обращение. Он не говорил так с Хейзел, по крайней мере, при ней.
— Да, спасибо. Можем перенести спор в столовую? Я голодна.
Она быстро умылась и встретилась с ними у двери столовой.
— Почему вы не зашли?
— Это мы и обсуждали, — Тео кивнул на Эдди. — Там его подружка.
Эдди сдвинул в гневе брови.
— Молчи, Тео.
— Ты уже не можешь мне указывать, брат
Она кашлянула, и они притихли, не начав новый спор. Гвен почти ощущала жар их взглядов.
— Чего она хочет? — спросила Гвен, не желая признавать их спор. Это братья решат сами.
— Мы не знаем, — сказал Тео.
— Не спросили?
Они втроем отвели глаза.
— Вы даже не входили, — она тряхнула головой. — Идемте. Я не хочу грубо избегать ее.
Она надеялась, что в этот раз Сисси без насекомых.
Глава тринадцатая
Гвен остановилась на пороге, братья замерли за ней.
Сисси стояла перед ними, ела что-то с тарелки. Она была в простом черном платье длиной до пола, но не бальном. Она закрепила волосы на макушке, ни одна прядь не выбилась. На ключицах лежала изящная серебряная цепочка. Она была неотразимой, но слишком нарядившейся для завтрака.
Гвен пригладила тунику. Она днями носила одну и ту же одежду, так что ощущала себя грязной, несмотря на то, что невидимые горничные очищали ее вещи.
Сисси посмотрела голубыми глазами на Тео.
— Доброе утро! Я вас ждала. Позавтракаете со мной? — она улыбнулась, включая в приглашение их всех.
Эдди настороженно смотрел на нее. Улыбка Голика была вежливой, но немного натянутой.
Тео взглянул на Гвен перед ответом.
— Зачем нам завтракать с тобой после того, что ты сделала вчера? Ты чуть не убила девочку.
Сисси опустила плечи.
— Я не хотела навредить. У меня еще не было друзей, и я боялась, что, если поделюсь, вы заберете ее у меня, — ее брови приподнялись. — Я кормила ее и приносила одеяла, — добавила она, словно это исправляло то, что она держала Бэй в плену.
Гнев кипел под кожей Гвен. Если бы девушке вернула разум пощечина, она бы так и сделала. Она еще не встречала кого-то настолько самовлюбленного. Но была ли Сисси такой из-за зелья? Или ее просто не учил, что правильно, а что нет. Тогда еще была надежда, что она научится использовать голову. Им нужно действовать осторожно.
И у них не было доказательств, что это не Сисси затопила подземелье.
Гвен тихо заговорила:
— Бэй — не питомец, и ты ранила ее, пока держала взаперти. Она могла утонуть.
Улыбка Сисси стала ухмылкой.
— Я знала, что вы найдете ее вовремя.