— Это Безумная Марджери, — сказала Патриция.
— Безумная Марджери? Кто это? — спросил сэр Чарльз.
— Этого никто не знает, кузен, в том числе и она сама. Десять лет назад к нам прибыл корабль с кабальными работниками, он ее сюда и привез. Она уже тогда была безумна. Капитан не смог объяснить, кто она такая, он знал только то, что, когда через день после отплытия он пересчитал перевозимых им кабальных невольников, среди них оказалась одна лишняя, и эта женщина ничего не соображала, поскольку была чем-то опоена. Ее доставили на корабль тайно, только это он и смог сообщить. Как вы знаете, такое случается нередко. Она так и не пришла в себя — она и тогда уже была такой же, как сейчас. Ее продали одному мелкому плантатору, и обращался он с нею жестоко. Спустя какое-то время ее история дошла до ушей моего отца, и он купил ее у того плантатора. С тех пор она живет с нами. Срок ее контракта давно истек, но ничто не может заставить ее покинуть нашу плантацию. Она ходит, где хочет, и у нее есть хижина вон в том лесу, поскольку она отказывается жить среди рабов и кабальных работников. Толкуют, что она добрая колдунья, и индейцы, которые почитают безумных, приносят к ее двери маис и оленину.
Голос, звонкий и нежный, пел уже совсем близко:
— Марджери! — тихо позвала Патриция.
Идя скользящей бесшумной походкой, женщина подошла ближе и, остановившись в двух шагах, спросила:
— Кто меня позвал? — говоря голосом, словно доносящимся издалека. Нестарая, она, вероятно, некогда была очень красива.
— Это я звала тебя, Марджери, — ласково молвила Патриция. — Присядь рядом с нами и расскажи, что ты делала.
Женщина опустилась на землю у ног Патриции. В руке у нее был посох, обвитый плетями дикорастущего хмеля, который она положила на траву. Сняв с посоха одну из гирлянд, она уронила эту нежно-зеленую массу на колени Патриции.
— Возьми ее, — сказала она. — Это цветы, которые я нарвала в раю, давным-давно. В здешнем воздухе они вянут, но, если ты обвеешь их своими вздохами и польешь своими слезами, они оживут… До рая отсюда далеко. Я весь день искала туда дорогу, но так и не нашла. Думаю, он находится близ города Бристоля, Бристоля, Бристоля.
Ее голос замер, перейдя в долгий вздох, и она принялась обрывать душистые цветки.
Патриция тихо промолвила:
— Она часто говорит о Бристоле и все время ищет дорогу в рай. Думаю, кто-то когда-то сказал ей: "Мы с тобой встретимся в раю".
— Я мало что знаю о рае, Марджери, — добродушно сказал сэр Чарльз, — но Бристоль отсюда далеко, до него много миль, и нас от него отделяет великий океан.
— Да. Я знаю. Он находится там, где восходит солнце. Я его никогда не видела, разве что в снах. Но это красивый город, не похожий на этот лесной мир. Там непрестанно звонят колокола… и на улицах поют дети. Это дивный, приветливый город — кроме одного черного, черного, черного места. Я вам расскажу. — Она понизила голос до шепота и пугливо огляделась по сторонам. — Там зияет Кладезь Бездны, о коем говорится в Библии. Там тесная каморка, темная, темная… и в воздухе стоит тяжелый смрад, и демоны с черными тряпками на лицах. Они приставляют к твоему рту адское зелье и заставляют тебя пить его… и оно жжет, жжет. И ты падаешь вниз, вниз, вниз в вечную тьму. — Она оборвала речь, вздрогнула всем телом и разразилась зловещим смехом.
— Сказать тебе, что я видела, когда искала рай?
— Да, — ответила Патриция.
— Рвущееся сердце.
— Рвущееся сердце?
Марджери кивнула.
— Да, — молвила она. — Я думала, что это удивит тебя. Я много чего нахожу, ища рай. На днях я видела эльфа, сидевшего под грибом, и он поведал мне странные вещи. Но рвущееся сердце — это иное. Я знаю об этом все, ибо когда-то мое сердце тоже разорвалось; но мое сердце было мягким, и разорвать его было легко. Оно было мягко и слабо, как ручка младенца, нежное, беззащитное, тающее от поцелуев. Но то сердце, которое я нашла, будет разрываться долго. Сперва его будут укреплять гордость и гнев, но затем лопнет одна его струна, потом другая, третья, покуда в конце концов… — Она раскинула руки, взмахнула ими, возбужденно и безутешно.
— О чем она толкует? — спросил сэр Чарльз.
— Не знаю, — ответила Патриция.
Марджери встала и подобрала свой обвитый листьями посох.
— Пойдем, — сказала она, — и я покажу тебе это разрывающееся сердце.
— О, Патриция, — воскликнула Бетти, — не ходи с ней!