– Не надо! – возмутился Витька. – Да, мы построили маяк, но мы ведь ничего не знали. Я же лично до сих пор ничего не знаю. Причем тут свет или цвет?
– Наш мяк должен лишь информировать о береге. Он должен мигать белым светом. Но пираты где-то раздобыли светофильтры и используют их для своих целей. Помнишь Димка, мы наблюдали, как луч меняется, то белым становится, то красным, то зеленым. Так вот ночью меняя цвета легко ввести в заблуждение людей на судне. Белый – безопасное направление, красный – левая сторона, зеленый – правая. Наблюдателю кажется, что он видит разные маяки, он меняет курс, не понимая, что его направляют совсем не туда, куда нужно. Нет, с опытным капитаном это вряд ли пройдет, а вот на любителя это… неплохая ловушка…
– Но спутниковая навигация! Разве они не видят, что находятся у небольшого островка, где ничего нет и быть не может? – не спешил сдаваться Витька.
– Прежде всего, человеку гораздо проще поверить своим глазам и ушам, чем какой-то железке и неважно, что она цифровая и в ней транзисторов, больше чем звезд на небе. Отцу Консуэлы по радио сообщили, что рядом порт, где их приютят, он в это безоговорочно поверил. Захотел поверить. Все-таки порт это молы, волнорезы, это защита, – парировал я. – Да и не секрет, что электроника в ненастье не лучший помощник, другое дело свет маяка…
– Тогда надо как можно скорее со всем этим покончить. Вызовем помощь и все исправим, кроме того, что исправить попросту невозможно… – задумчиво пробормотал Димка. Он внимательно вгляделся в горизонт. Обернулся, посмотрел на меня, покачал головой, не иначе как угадал мои мысли. – Нет, Серега, спасибо, конечно, но это лишнее. Я сам справлюсь. Это одиночная миссия, меньше шуму, больше скрытности, все такое. Ты главное не упусти момент, внимательно слушай, как только связь наладиться, кричи, зови, пробуй хоть с кем-нибудь связаться.
Он махнул рукой на прощанье, быстро взбежал на берег, остановился, еще раз помахал нам и скрылся среди деревьев. Переглянувшись, мы вернулись в наш штаб. Я включил рацию, услышав ее треск, прибежала Консуэла и мы, трое, сели вокруг стола внимательно глядя на электронный прибор, в котором сосредоточилась вся наша надежда.
– Она рабочая? – все-таки Консуэла не из тех, кто умеет молчать! Угнетает ее тишина, любит она разговаривать, особенно, если ее понимают пусть и не до конца.
Она пододвинула ко мне телефон и вопросительно посмотрела в глаза.
– Хочется верить, во всяком случае, скоро мы все узнаем, – я пожал плечами.
– У нас тоже была радиостанция, утонула она вместе с яхтой, – сообщил электронный переводчик.
Нахлынувшие на нее воспоминания отчетливо отразились в бездне черных глаз. Блеснула слезинка, она вот-вот должна была скатиться по щеке. Консуэла отвернулась. Она рассеянно посмотрела по сторонам, подошла к двери, остановилась. Пожалуй, надо бы подойти к ней, попытаться успокоить, но пока я собирался с духом, девушка вышла в коридор, послышались ее тяжелые шаги (не привыкла она к армейской обуви, а другой у нас, увы, нет). Через несколько минут она вернулась. Присела у стола, посмотрела на телефон, думаю, хотела что-то сказать, написать, но нет, не решилась.
В тишине, нарушаемой лишь фоновым треском эфира, прошел час, за ним еще один и вот совершенно неожиданно радиостанция громко захрипела. Мгновение и в помещение влетели голоса, отчетливые, несколько человек, переговаривались они на совершенно незнакомом мне языке…
– СОС! – закричал я в микрофон. – Мы захвачены пиратами, находимся на острове. Наши координаты…
Трижды я повторил спонтанное послание – ничего не менялось. Голоса продолжали вещать из небольшого динамика. Лилась речь, неторопливая, монотонная, размеренная. Я повторил еще раз практически заученные слова, громко, как мог громко, но результата по-прежнему не было.
– Похоже, теперь у нас не радиостанция, – озвучил мою мысль Витька, – а всего лишь приемник, что в принципе тоже неплохо…
Отвратительное ощущение, примерно такое же чувство было у меня, когда я выбежал на перрон и увидел последний вагон своего поезда, скрывающийся за поворотом. Было такое, однажды, давно когда-то и вот снова…
Втроем мы вышли из тоннеля. Остановились в пещере, молчали, слушая легкий шум прибоя. Ночь давно вступила в свои права, укрыла она окрестности темным покрывалом с яркими звездами на нем, бесценными бриллиантами, которых не счесть на бескрайнем небосводе. Звезды несколько убавили мрачность настроения. Да, мне всегда нравилось ночное небо, люблю я смотреть на перемигивающиеся огоньки далеких светил, красиво это, успокаивающе.