Как оказалось, обслуга маяка жила скромно. Смотрители теснились в двух небольших комнатках. В первой находился и вход в башню. Хорошее решение, не было надобности выходить наружу, что удобно ночью, а более всего в случае непогоды. Правда таковой я еще не видел, но ведь не прошло и недели с момента моей высадки на остров! Вряд ли этот клочок суши настоящий тропический рай, должна быть плата за тепло, за экзотику, за вечную зелень: ураганы, торнадо, еще что-то в этом роде…
– Да, это действительно правильное решение! – кивнул я своим мыслям и десятку рабочих, которые все еще с любопытством посматривали на меня. – Очень удобная планировка, пусть какой бы ураган ни бушевал за пределами помещения, маяк будет функционировать, выполнит он свою основную функцию. Зажжется свет вовремя, вовремя погаснет. Нет, это действительно здорово, надо ведь еще учитывать и время, когда маяк был построен. Тогда об электричестве и не мечтали. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что в качестве источника света использовались обычные свечи, в лучшем случае, ацетиленовые лампы. Точно так, даже и не сомневайтесь! Как сейчас вижу – огромные светильники, в которых ярко пылает газ. К ним прилагается поворотный механизм с гиревым приводом, все это дело плавает в луже ртути, играющей роль подшипника. Заводится механизм вручную, обслуживание, регулировка, все своими руками. К тому же за этим хозяйством следить надо, настраивать, контролировать. Что тут скажешь, маячникам давно минувших дней не позавидуешь…
Будто отвечая на мои слова, рабочие дружно загалдели, переглянулись, почему-то низко поклонились мне, повернулись и плотным строем направились вниз, туда, где их коллеги под руководством Витьки делали разметку под котлован будущего фундамента виллы. Я же дружески улыбнулся и помахал им вослед. Подумал, что улыбки недостаточно и громко выкрикнул: «Спасибо!» Нет, не думаю, чтобы они меня поняли, просто это внимание. Им приятно, да и мне, как бы тоже.
Открытие, пусть даже оно и не являлось таковым, меня обрадовало, можно сказать, окрылило. Настолько сильно, что вместо того, чтобы вечером как обычно напиться за компанию с Витькой, я ограничился одним лишь (весьма скромным!) бокалом коньяка. Друг и не думал на меня обижаться, он только посмотрел с ухмылкой, укоризненно покачал головой, я же в ответ пожал плечами, нет, что тут скажешь, наверняка я достиг того уровня душевного состояния, когда для хорошего настроения не нужны дополнительные стимуляторы. Отличное, скажу я, состояние. Не припомню, чтобы у меня подобное бывало раньше.
Как оказалось, это еще не все. Пик отличного настроения припал на следующее утро, когда нам передали очередную порцию информации. К письму были прикреплены несколько фотографий, сделанных из разных точек, но главное – были чертежи. Самые настоящие чертежи, башня на них с указанием размеров, с условными обозначениями. Пусть обозначения это лишнее, я мало что в них понимал, но размеры это просто предел мечтаний. Жаль, не все удалось разобрать, но ведь для этого есть логическое мышление и калькулятор. Имея начальные знания в области геометрии можно запросто вычислить недостающие цифры, получить необходимые размеры, право дело это несложно. Для этого достаточно даже моего толком не домученного высшего образования.
– До чего же обидно, что из того, что на чертежах написано, я ничего не понимаю! Но мы ведь разберемся? Совместными усилиями… – кивнул я Витьке, тот рассеянно кивнул в ответ. – И еще, я так подозреваю, на этом листе указана последовательность цветов на башне, разноцветный он, полосатый. Не знаешь? Ладно, у местных попробую спросить. Пока же просто постараюсь собрать воедино то, что можно разобрать…
Как-то раньше я был уверен, что черчение это не мое. Заблуждался! Думал, не умею я чертить, потому и пытаться нечего, вот и не пытался, а тут меня буквально понесло! Да так понесло, что и не остановить.
Откопав среди оставленных нам припасов несколько листов ватмана, с десяток карандашей, к ним циркуль да линейку, я погрузился в пучину искусства точного отображения реальности на бумаге. С первой же секунды это дело меня настолько увлекло, что даже ночью несколько раз подскакивал, выбирался из спального мешка, в свете фонарика хватал калькулятор, начинал пересчитывать размеры. Обязательно находил ошибку, исправлял. Засматривался на свое творение, любовался результатами своей работы. Видел маяк, разукрашенный яркими красками, погружался в размышления на радость местным кровососущим насекомым. Вздрагивал, слыша язвительные замечания полусонного друга, отмахивался от них, как от назойливых комаров. Потом, осознавая, что нет на мне живого места, заставлял себя забраться в мешок, спрятаться от кровососов. От них скрыться несложно, а вот от своих мыслей, увы!