Тут Махмут запнулся… Ведь, если когда-то закрыли это отверстие, его можно открыть! Тогда…
Шариф направил свет налево и стал внимательно осматривать подводную часть стены.
— Если бы это было так просто, заключенные сами открыли бы… Может быть, там цемент… Смотри-ка, смотри! Видишь, камень. Отдельный камень! Наверное, там… Я сейчас его… — Махмут быстро начал раздеваться.
Увидев, что товарищ хочет лезть в воду, Шариф посоветовал подождать, подумать. Но Махмута уже нельзя было остановить.
— Чего ждать? О чем думать? Я же плаваю и ныряю лучше, чем ты! Свети как следует.
Холодная вода впилась в него сотнями острых иголок. Махмут поплыл. Через три-четыре секунды он уже был у стены и нырнул.
В прозрачной, словно стекло, воде Шариф видел, как Махмут ощупывал камень, старался его сдвинуть.
— Выходи, скорей! — сказал он Махмуту, который всплыл, чтобы отдышаться. Махмут не ответил, жадно вдохнул и нырнул опять. Но камень не поддавался.
— Выходи, говорят тебе! Так ничего не получится.
— Выхожу, замерз…
Тело дрожащего Махмута посинело, он дышал быстро и шумно, зубы стучали. Шариф помог ему одеться и, сунув руки под его рубашку, растер ему спину.
— Умереть можно! Ох, и холодная вода…
— Дыра там! Между камнем и стеной осталась очень узкая щель. Чувствуется, там вода просачивается. Камень ничем не замазан, но сидит крепко.
— А ты знаешь, какая сила требуется, чтобы выдернуть его?
— Если бы он сидел там не так плотно, поднять его было бы нетрудно.
— Нет, не поднимешь!
— Что же делать? — в голосе Махмута послышалось отчаяние.
Шариф наклонился и поднял лом.
— Ага! При помощи рычага! — догадался Махмут. — Немножко согреюсь и…
— Нет уже, в этот раз я полезу.
Шариф уже расстегнул пиджак.
— Да ты что! В своем уме? Вода прямо жуть! Заболеешь!
— А ты не заболеешь?
— Ну, я…
— Ну, ты не то, что я! Ты железный.
— Да?
Трудно было плыть Махмуту с тяжелым ломом в руке. Зато, когда он кое-как добрался до стены, чтобы нырнуть, не надо было прилагать никаких усилий. К тому же лом помогал устойчиво держаться на дне.
Сдвинуть камень было не так уж трудно. Но как только Махмут передвигал лом для нового рывка, вода, рвущаяся в образовавшуюся дыру, бросала камень, как щепку, на старое место.
Несколько раз Махмут всплывал, чтобы отдышаться. Наконец, ему удалось отодвинуть камень.
Вода с глухим ревом ринулась в отверстие. Чувствуя, что начинает задыхаться, Махмут оттолкнулся ногой от камня. Но струя воды тянула его вниз. Перед глазами замелькали разноцветные пятна. В нос попала вода, в груди жгло. Мелькнула мысль: «Все!» Руки коснулись стены. Он схватился за какой-то выступ, оттолкнулся и… полетел.
Ему стало тепло и легко. Хотелось смеяться. Он летел и летел…
Он открыл глаза и увидел Шарифа, который тащил его к берегу. Махмут снова начал задыхаться.
Засунув пальцы в рот товарища, Шариф вызвал у Махмута рвоту.
— Ничего, ничего, — приговаривал Шариф. — Пусть вода выходит. Вон сколько нахлебался… А теперь делай зарядку!
Вода быстро убывала. Вскоре в пещере остался тоненький ручеек.
— Я думал, конец, — невесело усмехнулся Махмут.
— Мы еще поживем, старина! — похлопал его по спине Шариф и, подняв фонарик, пошел по берегу ручья.
Метров через сорок ручей поворачивал влево. Как раз на этом месте он увидел отверстие. Ход здесь!
Шариф вернулся к товарищу. Посоветовавшись, решили попытать счастья, взяли лом, молоток, зубило и двинулись. Ход, по которому они ползли, был мокрый, холодный и узкий. Однако они почти не замечали ничего этого. Может быть, вот-вот, через несколько метров, за следующим поворотом они выйдут на землю, на свободу!
Но таких поворотов впереди было много. Постепенно канал расширялся. Двигались уже на четвереньках. Затем можно было идти согнувшись, а еще дальше — шли, не боясь удариться головой о выступы.
Чем дальше шли, тем выше кругом груды камней. Между ними тесный проход.
— Наверно, эти камни таскал Файзулла со своими товарищами, — сказал Шариф.
— Значит, разрушенное место близко… Вот оно!
— Но эти камни убрать отсюда не просто: слишком большие. Ты понял, почему заключенные не могли быстро очистить ход? Шульц знал свое дело!
Ударяя то молотком, то ломом, Шариф начал ломать одну из глыб. Махмут относил камни назад.
— Нам бы сделать наверху хотя бы узенькую лазейку. Лишь бы быстрее! — проговорил сквозь стиснутые зубы Шариф.
Холода он уже не замечал. Влажная одежда высохла и снова стала мокрой от пота. Мелкие осколки камней от ударов молотка и лома, как иголки, калили лицо, от пыли першило в носу и в горле.
Шариф с трудом вытащил большой камень и, чтобы узнать, много ли надо еще трудиться, всунул лом в образовавшуюся щель. Но так и смог ничего определить.
— Пошли, Шариф, нас могут хватиться.
Они миновали ручей, вышли в грот и облегченно вздохнули: в саду было темно и тихо.
— Если днем кто-нибудь заберется сюда, то обнаружит ход, — размышлял вслух Махмут, — Зете, как только приедет, обязательно сюда сунет нос. Ведь он привезет кроликов. Придется камень поставить на прежнее место и запереть воду.
— Запереть легко. А вот как потом откроем?..
— Трудно будет, — ответил Шариф. — Но не так, как сегодня.
Ребята внимательно осмотрели отверстие, через которое вытекала вода. Шариф сделал зазубрины на камне, чтобы потом было легко зацепить его. Лом решили оставить под водой.
Закрыли отверстие, и вода начала быстро подниматься.
Ребята бесшумно прошли через сад и забрались в свою «берлогу».
АВАРИЯ
— Вставай, Махмут! Пора!
Ребята торопливо умылись и вошли в столовую. Первым они увидели Зете. Они переглянулись: «Вернулся злодей!».
Зете заходил то в кухню, то в холодильную камеру, пересчитывая ящики, коробки, бутылки.
Андрей ходил следом за Зете, как провинившийся ребенок. Поредевшие волосы на его голове растрепаны, пуговицы халата застегнуты неправильно, одна пола поэтому была выше другой.
Зете ругал Андрея за неэкономное расходование продуктов. Тот робким голосом оправдывался.
Зете видел, как в столовую в трусах и майках бесшумно вошли ребята и сразу же приступили к работе.
— Это мне нравится, — громко сказал он по-русски. — Это есть дисциплина!
Андрей угодливо буркнул:
— Я их…
— Хорошо, хорошо, — перебил его Зете, — я вот что хочу вам сказать, мальчики: если хотите учиться, — пожалуйста. Специальностей у нас более чем достаточно: шахтеры, транспортники, слесари, электрики — трудно даже перечислить. А учиться начнем… пожалуй, даже с сегодняшнего дня.
— Спасибо, Василий Федорович, — Шариф старался говорить бодрым голосом. — Мы не откажемся от учебы.
Зете хотел что-то сказать, но свет вдруг погас. Вместо ламп дневного света, слабо мерцало несколько обычных лампочек. Их света хватало только для того, чтобы при ходьбе не наталкиваться на стены.
В столовой, в саду, в коридорах тревожно завыли сирены.
— Авария! — закричал Зете испуганно. — На электростанции!..
Он метнулся за какую-то дверь и через полминуты появился с ярким фонарем в руке.
— Все за мной! — скомандовал Зете.
Они быстро шли по широкому коридору.
Впереди во мраке показалась широкая дверь.
Зете остановился, увидев у двери лужу. К нему подбежало несколько взволнованных немцев.
— Неужели опять пар? — спрашивали они друг друга.
Зете осветил фонарем приборы на стене.
— Здесь плюс семнадцать градусов, а там… внутри — только девять. Какой может быть пар? Странно…