— И кто же там был? — полюбопытствовал Люк.
Роза загадочно улыбнулась.
— Позвольте мне сначала сделать один телефонный звонок. И вы сами все увидите.
— Ты должна рассказать нам! — воскликнула Козима.
— Нет, я хочу, чтобы вы посмотрели на это собственными глазами. — Тут она обратилась к своему мужу: — Прости меня.
Все страхи Юджина тотчас растаяли в сладостном сиянии ее лучезарной улыбки, поскольку ему, как никому другому, было хорошо известно, каких усилий стоило Розе извиниться.
На прощание Козима с нежностью обняла Манфреду.
— Спасибо, — прошептала она ей на ушко.
— Незачем меня благодарить. Ты заслужила то, что у тебя есть сейчас. Пришло время распахнуть сердце навстречу своему счастью.
А в это время Альба и Фитц наблюдали, как солнце садится за горизонт, медленно опускаясь в морскую пучину. Земля была залита сумеречным багряным светом.
— Это самое лучше время дня, — с довольным видом сказала Альба.
— Так не хочется, чтобы этот день заканчивался. Не хочется возвращаться к реальности. Я мечтаю остаться здесь, рядом с тобой, представляя, что мы вернулись на тридцать лет назад. И снова молоды и влюблены друг в друга.
— Мы теперь уже не такие, какими были раньше.
— Неужели люди могут так сильно измениться?
— Да, жизнь лепит нас по собственному усмотрению. И со мной это сделала Инкантелария. Я стала свидетелем того, как заносчивая девчонка в мини-юбке и сабо утонула вместе с плавучим домиком под названием «Валентина».
— Нет, она все еще живет внутри тебя, — сказал Фитц, игриво улыбнувшись. — И я прекрасно ее вижу.
— Что ж, слава Богу, что кроме тебя этого больше никто не видит.
— Потому что они бы не узнали ее, если бы она залепила им пощечину. А я узнаю ее, потому что люблю.
— Ты неисправимый романтик.
— Когда-то ты сказала мне, что в этом и заключается моя проблема.
— Ты еще не забыл?
— Нет. А еще ты говорила, что не веришь ни в любовь, ни в счастливое замужество.
— Видишь ли, люди с годами меняются.
— А я ответил тебе, что, влюбившись, я могу навсегда потерять свое сердце. И уж если это произойдет, я больше никогда не отдам его кому-либо другому.
— О Фитц. — Альба взяла его за руку. — Ты все еще влюблен в свои воспоминания?
— Я позволил тебе уйти, тем самым совершив огромнейшую глупость в своей жизни.
— Да не волнуйся ты так, у тебя ведь есть Розмари. — Она явно его дразнила.
Альбу вдруг накрыла волна радости. Возможно, девчонка в мини-юбке и сабо действительно до сих пор жила в ней.
— Послушай, Фитц. А почему бы нам не прокрасться на территорию замка снова, как в былые времена — только ты да я?
— А зачем тебе это?
— Да потому что я не была там с тех пор, как мы тайком уединялись тридцать лет назад. Я просто не могла на это решиться. Но с тобой я готова отважиться на этот шаг. — Он подал ей руку, чтобы помочь встать. — Давай сходим к флигелю, но при условии, что об этом никто не узнает. Мы крадучись проберемся туда. Наверняка Ромина ничего там не изменила, оставив все на своих местах.
— Ты права, — ответил Фитц. — Я уже видел флигель. Поверь, он такой же, каким был в то время, когда твоя мать расчесывала волосы, сидя за туалетным столиком.
— О Фитц, я вся дрожу от волнения.
— Не бойся. Мы же участвуем в этом походе вместе. И если бы не болезненные ощущения в суставах, я бы подумал, что снова стал юношей.
— Ты все еще молод душой, — сказала Альба. — Я без труда узнаю молодого человека, которого когда-то так любила.
— Скажи, что ты и сейчас любишь его.
— Помнишь, я говорила тебе, что любовь бывает многоликой.
— Так ты все еще любишь меня?
Она направилась вверх по склону.
— Да, я по-прежнему люблю тебя, Фитц, — крикнула Альба в ответ.
Он поспешил за ней.
— А я люблю тебя за то, что ты, как и прежде, любишь меня.
Роза припарковала машину на некотором расстоянии от замка, почти у подножия склона. Она не хотела, чтобы Ромина обнаружила, что они тайком бродят вокруг ее дома. Козима держала Люка за руку, следуя за Розой через лесок, пока они наконец не добрались до флигеля. Было темно. Расплывчатая луна медленно поднималась в темно-синее небо, а искрящиеся огоньки тысяч звезд уже заступили на ночную вахту. Легкий морской ветерок шелестел листьями деревьев, а невидимые сверчки затянули в подлеске привычную песню.
Роза тихонько отворила дверь. Комната была освещена мягким сиянием, исходящим от мерцающей свечи. Девушка первой вошла внутрь. Юджин, Люк и Козима последовали за ней, от любопытства вытянув шеи — им было интересно поскорее узнать, кто же там находится. В глубине комнаты, у окна, стоял мужчина и курил, пуская клубы дыма в ночной воздух. Он был настолько худым, что брюки буквально висели на нем, удерживаемые на талии ремнем. Внизу виднелись оголенные лодыжки. На нем была белая рубашка, а жидкие убеленные сединами волосы, которые у него еще оставались, по цвету напоминали гусиный пух. Рука, в которой он держал сигарету, была настолько костлявой, что казалось, она обтянута кожей — столь же прозрачной, как крылья мотылька, испещренной розовыми и коричневыми пятнами. В комнате стоял такой же сладкий аромат духов, который исходил от загадочного шарфа, не так давно найденного во флигеле.