При чём тут Юлиэль? Да ни при чём, в общем-то. Просто эльфийка может несколько ускорить процесс налаживания отношений между вчерашними врагами, подтолкнув стороны к поиску приемлемого компромисса. И, возможно, несколько сместит итоговый результат в нашу пользу. Вот и всё.
Примерно в таком ключе я и озвучил данные сентенции, постаравшись акцентировать внимание на временной фактор, ведь "империя уже доказала, что может быстро восстанавливать свои силы, а значит, любое промедление в таком щекотливом деле, как создание новой антирейнаровской коалиции, было бы не только нежелательно, но и опасно". Хассо одобрительно кивает:
- Ты прав. Я скажу тебе больше: Рейнар никогда не смирится с существованием другой империи. Они могут делать вид, что война на севере их не касается, и даже не напоминать про необходимость передачи под контроль имперских наместников завоёванных нами провинций и городов. Но стоит мне надеть на голову императорскую корону, как на нас разом спустят всех собак. И тут уж каждый день, который мы сможем выиграть на переговорах с остроухими, будет на вес золота.
При упоминании о коронации я с трудом подавил тяжёлый вздох - уж больно уверенным тоном это было сказано. Как о чем-то давно решённом и даже само собой разумеющемся. Но отступать всё равно не хотелось, так что, придав лицу максимально серьёзное выражение, я поспешил перейти к основной повестке дня:
- Кстати, о коронации. Я хотел бы обсудить этот вопрос наедине. И как можно скорее.
Маршал в ответ одарил меня заинтересованным взглядом. В принципе, мы и так были в помещении одни. Но двухэтажный особнячок, принадлежавший бургомистру Торната и выполнявший, как и в большинстве подобных небольших городков, помимо основных своих функций ещё и роль эрзац-ратуши, всё-таки мало подходил для действительно конфиденциальных бесед. Даже не сильно напрягаясь, можно было расслышать, как в коридоре за дверью переговариваются дежурные офицеры и позвякивает амуниция стоящих в карауле солдат. Потому Хассо, не задавая лишних вопросов, просто махнул рукой, предлагая следовать за собой. После чего спокойно прошествовал во внутренний дворик особняка, по дороге нетерпеливо отмахнувшись от драбантов, сунувшихся было вслед за нами.
Предложенная площадка для переговоров представляла собой крохотный садик на полтора десятка ухоженных, а местами даже подстриженных, деревьев и кустов. Преимущественно плодовых. Все фрукты с них уже обнесли, но большая часть листьев, хоть и изрядно пожелтевших, ещё держалась на ветках. Сырой и довольно резкий ветер, шелестя этими остатками былой роскоши, исправно маскировал негромкую беседу двух людей, неспешно прогуливающихся по посыпанной жёлтым речным песком дорожке. Мы успели дважды пересечь этот мини-скверик, прежде чем я, собравшись с духом, нарушил царившее всё это время молчание:
- Мой маршал, вам следует отказаться от короны.
Глава CXV
После моих слов повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь вкрадчивым шёпотом листвы над нашими головами. Несколько бесконечно долгих мгновений Хассо, остановившись, молча буравил меня задумчивым взглядом, затем спокойным, лишённым каких бы то ни было эмоций голосом равнодушно уронил: "Продолжай" - и вновь зашагал по размокшей садовой дорожке. Смерть, мерзко ухмыльнувшись, прошла мимо, погрозив на прощание костлявым пальцем. Тем не менее расслабляться определённо не стоило, потому я предпочёл от греха подальше сменить тактику, зайдя сильно издалека и попутно добавив в свои рассуждения изрядную толику лести.
- Как-то раз один очень мудрый человек, отправляя меня в Иннгард на переговоры с императором, сказал: "Нам никогда не победить, если будем играть по их правилам, для того чтобы выиграть, мы должны сами диктовать условия".
На лице маршала проступает бледная тень улыбки.
- Я рад, что ты запомнил мои слова. Но с чего ты взял, что мне стоит о них напоминать? Ведь став императором, я как раз и получу ту самую возможность устанавливать собственные правила игры.