- РОН!!!
Драко наконец-то заметил – Грейнджер глядела сквозь него, на своего ненаглядного Уизли. Малфой развернул метлу и увидел, как Рон беспомощно падает на землю, а в воздухе возле колец Грэхэм чуть ли не танцует от счастья с битой в руке. А Гермиона уже бежала на поле к Рону, что корчился от боли. Прямо перед лицом Драко промелькнула красная мантия, и раздался голос комментатора:
- Гриффиндор победил! Что ж, достойная компенсация за сломанные кости Рональда. Надеемся, Слизерин, это будет для вас уроком. Гарри Поттер вновь принес своей команде 150 очков, и тем самым – победу! Уизли, только не радуйся так сильно, не стоит.
Для Драко всё было, как в бреду. Он спустился на землю и молча стоял в стороне. Блейз свирепствовал: он вмазал Грэхэму и громко послал весь Хогвартс в пресловутое место. Поттер, Грейнджер и вся их команда по квиддичу склонились над охающим Роном, и Драко подумал: неужели он выглядел так же жалко, когда получил пару царапин на втором курсе? Уизли положили на носилки, подняли их в воздух заклинанием и в почти траурной обстановке левитировали к замку. Гарри и Джинни, взявшись за руки, шли следом. Рядом с «постелью» Рона семенила Гермиона. Она так крепко сжимала его руку. А в голове Малфоя опять вспыхнуло воспоминание – когда Грейнджер с такое же силой сжимала его руку в Выручай-комнате. Драко развернулся, глядя теперь в спину этим четверым. Поттер поглаживал по спине Джинни, а Гермиона, плача с такой же мощью, как и лил дождь, поцеловала Уизли в тыльную сторону ладони и прошептала одними губами что-то вроде: «Всё будет хорошо». По крайней мере, её дрожащий рот скривился, словно это были именно такие слова.
- Все в раздевалку! – проревел Блейз.
Драко вздрогнул, устало прикрыл глаза и пошел под крышу.
Все в испуге шарахались, когда в раздевалку влетел, как смерч, капитан команды. Грэхэм – здоровяк Грэхэм – предпочел спрятаться за своим шкафиком, нежели показываться Забини.
- Вы остолопы! Ну, кто так играет?! Да выпусти мою двоюродную сестру-малявку на поле, и та сыграла бы лучше! Бездельники! Я столько часов угробил на тренировки с вами, а мы занимались в любую погоду! Так где же всё это, м? – он запустил мокрой мантией в стену. – Может, ты мне скажешь, Гойл? Гойл, не способный покалечить ни одного вонючего гриффиндорца? Или, может, Грэхэм? Грэхэм! – он кинулся к шкафчику громилы и пихнул того к стене. – Объясни мне… потому что я отказываюсь понимать… Ты родился тупым или как?
- Н-нет, Блейз, - пробасил парень.
- Н-нет, Блейз, - перекривлял его Забини. – Я же сказал тебе: сбей Поттера с метлы! ПОТТЕРА! ПОТ-ТЕ-РА!!! Нахрена ты сбил Уизли? Теперь мы проиграли, и это полностью твоя вина!!!
- Но… разве не Малфой должен был словить снитч? – замялся Грэхэм.
- Он должен был словить снитч только после того, как ты собьешь Поттера! – орал Блейз. – А ты сбил вонючку Гарри, а?
- Н-нет…
- Тогда заткни свою смердящую пасть и скройся с глаз долой! Все скройтесь! Не умеете играть, паршивцы! Я найду другую команду, - зло сказал он, когда дверь за последними выходящими закрылась.
- Прости, что не смог поймать снитч, - сказал Драко.
Он все ещё стоял у своего шкафчика. Всё это время, пока Блейз бесновал и носился по раздевалке, как ужаленный, Малфой просто стоял и смотрел вперед, куда-то в пустую стену. Он словно был мыслями не здесь, опустошенный и обиженный на самого себя за несостоятельность и трусость. Почему он запаниковал, когда Грейнджер выбежала на поле? Когда она помогла Поттеру? Перед началом игры его задело, что Пэнси теперь с Блейзом. Но когда он увидел Гермиону во время игры, так близко… Мерлин, да что же это?!
- Я не злюсь на тебя, Драко, - успокаиваясь, ответил Блейз. – Мне просто до чёртиков обидно, что мы никак не можем победить. Радует только то, что мы сейчас неплохо развлечемся с Грейнджер, - он скрутил мокрую одежду и повесил на руку. – Видел, как она лезла к Уизли? Меня чуть не вырвало.
Драко сжал челюсти.
- Да, меня тоже.
И на этот раз он был действительно согласен.
- Ты так пойдешь? Хочешь помыть полы в Хогвартсе? – ухмыльнулся Забини, подходя к другу.
- Да плевать, - отмахнулся Малфой.
- Знаешь, я давно простил тебя, - вдруг сказал Блейз, и Драко восторженно посмотрел на него. – Правда, я тебя понимаю. Такой соблазн, понежиться криками грязнокровки! Я бы и сам не устоял, будь я на твоем месте. Я просто хотел услышать от тебя эти слова, что я по-прежнему твой друг и что я тебе нужен.
Драко впервые за долгое время искренне улыбнулся.
- Ты мой лучший друг. Ты всегда будешь мне нужен.
- Но я сейчас очень зол из-за проигрыша, и мне нужна… эм, «подушка для битья». Понимаешь, о чем я?
- Понимаю, - и они оба хищно усмехнулись.
Драко закрыл глаза и, сосредоточившись, приказал Грейнджер бросать все дела и идти к Выручай-комнате. Бросив свою мокрую форму прямо в раздевалке и насучив простую футболку и джинсы, Малфой направился прямиком на нужный этаж. Блейз обещал подойти чуть попозже – ему хотелось раздобыть спиртное по случаю такого события. Драко поднимался наверх, отсчитывая ступеньки, повороты, закоулки, окна. Ему хотелось отвлечься от происходящего, но куда бы он ни смотрел, всегда видел лишь одно: полупрозрачная Грейнджер целует окровавленные костяшки пальцев Рона и шепчет, что всё будет хорошо. Промокшая, в дурацком дождевике. И плачет. Малфой не пытался объяснить себе, почему в сознание так вбилась эта картинка. Но его внутренний зверь – ярость – становился всё сильнее после очередного наплыва воспоминаний. Он пытался даже представить Забини и Паркинсон целующихся, но размытая картинка их прелюдии все равно искажалась и превращалась в Гермиону. Она смотрела не на него. Говорила не с ним. Почему так?
Но ведь тогда, на обрыв к Черному Озеру она пришла.
Мозг глупо подкидывал идеи в отчаянии, и Малфой старался разгонять эти мысли, словно это было вообще возможно. Сердце противно ныло в груди, в горле пересохло, а руки пробила дрожь. Как приступ паники. И он начал задыхаться. Опираясь на стену, Драко медленно плелся по коридору, подбадривая себя лишь мыслью о том, что сейчас придет Блейз с бутылкой спиртного, и тогда наблюдать за муками Грейнджер станет намного легче. А он хотел наблюдать.
Губы растянула улыбка, такая сумасшедшая, такая злая. Малфой отпрянул от стены и сжал кулаки. Радужные круги перед глазами исчезли, и он увидел впереди Гермиону. Щеки были пунцовые, мокрые волосы прилипли к лицу, дождевик шуршал от каждого её вдоха, поджатые губы уже побелели. Она вытащила руки из карманов и пихнула Драко в грудь.
- Зачем ты это делаешь?
Он лишь рассмеялся.
- Бедняжка, ты злишься, что я оторвал тебя от важных дел?
- Любое дело важнее тебя!
- Например, минет этому рыжему? – хмыкнул Малфой, сев на подоконник.
Гермиона стала ещё краснее, чем была. И Драко был готов поклясться, что она не была такой фурией, даже когда он лишил её невинности. Грейнджер подлетела к подоконнику и снова пихнула его с такой силой, что затрещало стекло в каменных проемах.
- Как ты смеешь? Тебе мало физически унижать меня?! – взвизгнула она.
- Поскольку я не буду тебя сегодня физически унижать…
- Тогда зачем ты позвал меня? – перебила его Гермиона.
Драко слез с подоконника и медленно пошел на девчонку, и та в смутном страхе начала отступать назад.
- Возможно, - с толикой торжества прошептал Малфой, - я не так выразился. Сегодня не я буду тебя физически унижать.