- Я… Я должна срочно идти: надо помочь Гарри и Рону, так что… Прости, закончи всё сам. Увидимся на балу, - бросила она уже у дверей.
Малфой почесал затылок, пожал плечами и вернулся к грядкам. Да, что-то определенно не сходилось в словах Гермионы и её поведении, но он не придал этому значения, решив поскорее разделаться с чертовым златогривником.
Через полчаса кропотливой работы Драко возненавидел себя за то, что вообще остался ждать Грейнджер. В конце концов, мог бы с ней и после обеда поговорить, идиот. Но отнекиваться поздно, да и некому, поэтому у Малфоя не было другого варианта, кроме как закончить работу. Он старался не отсчитывать секунды, которые остались до конца, пока он отщипывал листки на последнем кустике, но так уж вышло, что секундная стрелка сама по себе тикала в голове. Драко с трудом поднялся на ноги, тут же сгибаясь пополам – ноги ужасно затекли, а спина, кажется, хрустнула в трёх местах. Он вытер пот со лба, разложил листки на подвесной полке, ближе к свету, вытер ладоши от зеленых катышков. Есть и спать хотелось жутко, и Малфой, повесив сумку на плечо, уже представлял по пути в Большой зал, как заполнит желудок до отказа и развалится после на любимой кровати.
Он закрыл теплицу на ключ и с довольной улыбочкой неспешно направился в сторону замка. Вдруг, на повороте, в него врезалось что-то рыжее. Драко ничего не успел понять, как оказался прижатым к земле чем-то тяжелым и теплым. Он стряхнул с лица комья земли и приподнял голову. Кто-то на нём попытался подняться, и тут же копна рыжих волос хлестнула Малфоя по лицу. С жалобным стоном, на дрожащих руках, они еле-еле встали, и тут-то Драко и разглядел недотёпу.
- Джинни?!
Он так и застыл, придерживая её за рукав.
- Малфой?!
Они простояли в безумно смешном удивлении, по меньшей мере, минуту. Потом отпустили рукава друг друга и принялись отряхивать мантии и подбирать свои учебники и сумки. И Драко решил воспользоваться случаем поговорить с Уизли ещё раз в слепой надежде получить её прощение. Теперь это было действительно важно ему.
Он поднял с земли последний лист пергамента и протянул его девчонке.
- Держи, это точно твой, - с легкой улыбкой сказал он.
Джинни приняла бумагу, даже не взглянув на Малфоя.
- Прости, я тебя не заметил.
- Не страшно, я тоже виновата.
Она опустила голову, старательно игнорируя его. И всё равно Драко попытался задержать её.
- Знаешь, - он преградил Уизли дорогу, - я могу тебе помочь…
Наконец, она подняла голову. Но взгляд был не добрым, а скорее насмешливым.
- Прости, что?
- Ну, у меня завалялись рефераты с прошлого года, которые я так и не сдал. Вот я и подумал: раз мне они уже не пригодятся, надо отдать их какому-нибудь шестикурснику.
- Вот какому-нибудь шестикурснику и отдай, - фыркнула Джинни.
- Да, но я подумал, что если помогу тебе, то…
- Малфой, ты совсем рехнулся?!
Драко смущенно отвел взгляд. Ему было неприятно это признавать, но сейчас он выглядел полным придурком. Ну, а что ещё он мог ей сказать? О чем говорить с этой недотрогой, чтобы подойти к теме извинений? Вот-вот, ни о чем адекватном.
- Я просто подумал…
- Какой прогресс, - огрызнулась Уизли.
- Заткнись, - шикнул на неё Малфой. – Я подумал, что если я могу хоть что-то для тебя сделать, то я должен это сделать. Понимаешь?
- Что за нелепое и неуместное благородство, на кой чёрт тебе это?
- Потому что… П-потому что…
Он запустил руку в волосы и закатил глаза. Мерлин, почему же так сложно сказать два долбанных слова? Тем более, он уже говорил это раньше. Что изменилось? И почему так тяжело сейчас смотреть этой бестии в глаза? Перед глазами поплыли пошлые картины прошлого, и Драко невольно сглотнул.
- Я хотел извиниться за то, что…
- Ясно.
Джинни отпихнула его и пошла вперед, но Малфой перехватил её за руку и притянул к себе. Не рассчитав своей силы, он слишком сильно рванул на себя девчонку, и она оказалась полностью прижата к нему, распластав ладони на его груди. У Драко перехватило дыхание.
- Джинни, прости меня, - прошептал он, с упоением глядя в её глаза.
Уизли смотрела на него, не мигая, и не двигалась с места, словно её тоже заворожил этот миг. Малфою на одну секунду показалось, что сердце так бешено колотится от того, что гриффиндорка так близко, но он списал это на волнение из-за извинений. Только из-за извинений, и больше ничего.
- Ты не должен извиняться, Драко, - дрогнувшим голосом сказала она.
- Нет, это не так, - он приобнял её за плечи и пригнулся, чтобы быть на одном уровне. – Слышишь, Джинни? Я должен просить прощения, и я хочу, чтобы ты меня простила. Я совершил гнусный поступок, но я раскаиваюсь, что не делает меня самым плохим человеком на Земле.
- За что тебе извиняться? – всхлипнув, спросила она.
Малфой знал, его предупреждали, что такое случается со всеми, когда приходит время. Но глядя в эти огромные глаза, он не смог удержаться. Он подался вперед и крепко обнял девушку, поглаживая её по рыжей пышной шевелюре.
Малфой знал, его предупреждали, что такое случается со всеми, когда приходит время: все начинают совершать хорошие поступки, любить и переживать.
- Ох, Джинни…
Она сделала шаг назад, не разрывая объятий, и уперлась спиной в стеклянную стену теплицы. Теплая рука обвила шею Драко, а кожа покрылась мурашками.
- Джинни, что… Ч-что ты делаешь?
- Так за что тебе извиняться? – прошептала она, поднявшись на цыпочки и прикусывая мочку уха. – За поцелуи?
Малфой не успел понять, о чём она говорит, как на него тут же обрушились горячие губы. Он по инерции склонил голову набок, приоткрыл рот и обнял Джинни за талию. Она впилась ему в нижнюю губу, жадно кусая и посасывая, отчего Драко почувствовал внизу живота легкую волну возбуждения.
- Значит, за поцелуи, - выдохнула Уизли, отстраняясь.
У него закружилась голова от этой страсти, но Драко чётко понимал, что это невозможно. Что-то было не так, и он старался заставить мозг управлять телом, а не наоборот. Джинни расстегнула мантию и положила руку Малфоя себе на бедро.
- За что ещё хочешь извиниться? – с ухмылкой спросила она. – За прикосновения, м?
И она снова поцеловала его, уже прижимаясь всем телом так близко, что наверняка почувствовала стоящий колом член в узких штанах. Руки сами стали шарить по её телу, то добираясь до груди, то спускаясь к заду.
- А теперь ты, наверное, хочешь извиниться за изнасилование, - сказала Джинни. – Ну, давай.
Драко замер на поцелуе.
- Я не…
Она зло улыбнулась.
- Давай же, ты этого хочешь, я чувствую, - Джинни слегка потерлась бедром о его пах. – Хочешь снова сдавить тебя, душить и трахать.
- Так вот зачем ты меня…
Он устало закрыл глаза и отступил на полшага назад. Всё внутри болезненно сжалось, обида и злость мигом заняли господствующее место среди эмоций, и Драко еле сдерживал в себе желание ударить.
- Я хотела, чтобы ты тоже почувствовал, - процедила она, подступив к Малфою. – Мне мерещится такое постоянно, когда мы пересекаемся. Вот только тебя это возбуждает, а я этого боюсь. Боюсь, что это повторится… Вижу наяву и во сне чуть ли не каждый день. И меня трясет от тебя, Малфой, слышишь?
Больше выдержать он не мог. Драко пихнул её к стене и с криком ударил кулаком по стеклу, в сантиметре от головы Джинни. Она пригнулась, закрыв затылок руками, и её крик смешался со слезами. Малфоя трясло, он уже с трудом понимал, что творит. Он схватил Джинни за плечи и тряхнул, как игрушку, чуть приподняв её над полом. С разбитых костяшек кровь струйкой стекала ей на мантию.
- Мне жаль, - прорычал он. – Мне искренне жаль, и всё, что мне было нужно – это прощение. Я не хотел причинить тебе боль, я уже извинился, чего тебе ещё от меня надо? Я только хотел загладить свою вину, а ты… Мне плевать теперь на твои кошмары, на свои угрызения совести: если надо изнасиловать тебя ещё раз, чтобы ты успокоилась, то я сделаю это.