— Привет, — радостно оскалился он. — Давай драться!
— Эээ… — офигел я. — А нафига?
— Как «нафига»? Будду восславить, — стал загибать пухлые пальцы чёрт. — Порадоваться битве. Ты что, не хочешь? — выпучил он на меня и так выпученные буркалы.
— Да как-то не особо, — честно ответил я.
— А я — хочу. Давай драться!
— Стопэ! — возмутился я. — А мне что за это будет? Ну, кроме люлей — они бесплатные, их все, кому не лень, раздают, если получится.
— А что ты хочешь? — изумился синий.
Вообще, ни хрена это был не этот самый Ваджрадержатель. Довольно интересная ситуация с одержанием Идеей, которая одновременно и нечистик. Видимо, то же самое, что с одержимыми Лихом, только в данном случае медиум не нечистик, а человек. Ну и главное — он… ну в общем примерно соответствовал мне-в-теле. То есть, он СПЕЦИАЛЬНО создал эффектор примерно равных со мной сил и возможностей. Что довольно любезно с его стороны, только мне как-то вот ну совсем не хотелось с ним заниматься мордобоем.
— Мне ИНТЕРЕСНО, — через минуту раздумий выдал я. — Для начала, я догадываюсь, что случилось с богами. Но хочу знать точно.
— Не от меня, — развёл руками синий. — Ответ ты найдёшь на своём пути, — прищурился он, изумлённо выпучив глаза. — От себя. Впрочем, это твой путь, Сошедший с Колеса, я могу и не видеть. Но на этот вопрос я не отвечу.
— Жмот какой, — посетовал я. — А Будда тут?
— Какой? — ехидно прищурился синий. — Я — олицетворённая мощь Будд…
— Я пошёл, — демонстративно повернулся я.
Видимо, были «граничные условия». А этот ваджрадержатель и вправду желал предаться всевозрадостнейшему мордобою. Ну, в принципе, почему «нет»? Но мне и вправду интересно. А сущность настолько сильная и небывальская вполне может ответить на ряд фундаментальных вопросов, ответы на которых не содержит ни сеть, ни арискино «ведание». Вот с тем же Буддой — и вправду интересно. Он же не бог, собственно. И не нечистик, человек и идея. А вот где он сейчас, например?
— Гаутама Шакьямуни воплотился в местах своего рождения и несёт слово Будды как человек, — выдал Ваджрапани.
— А Индра?
— Его нет, — отрезал чёрт. — Всё что могу сказать тебе, Бессмертный.
— А что ты МОЖЕШЬ рассказать? — подумав спросил я.
— Всё? — уточнил, ехидно оскалившись, Важдрапани.
— Всё, мне интересное, — ответно оскалился я. — Из того, что можешь рассказать, конечно. Это — плата за поединок.
— Не думал я, что воитель, ступне которого гордилось бы поле Куру, будет торговаться…
— Могу уйти.
— Тебя скрягой не называют?
— Наполшишечки.
— Клеша-мара! Ладно, слушай.
И стал этот тип трындеть действительно интересные вещи. Приправлял, правда, своим нудизмом, в смысле буддизмом, но очень напоказ, как по мне. Ни хрена этот чёрт-в-ступе не желал «избавиться от желаний и затухнуть». Он наоборот, ими фонтанировал. Пусть немногими, но очень яркими и чистыми.
Так вот, рассказал он, что пришествие небывальщины вызвано не смертями. А именно термоядом, массовыми взрывами, и ужасом и верой выживших, которая «прорвала кромку». Которая до сих пор прорвана, что, в общем, и ощущалось.
«Во всём виноваты боги, но их нет» — единственный, косвенно открывающий причины исчезновения небывальщины, ответ.
Ну и всякие марства, которые агрессивные и обманывающие нечистики. Причём Зелёнка подпрыгивала и ликовала — данные важнейшие, вполне могущие быть экстраполированы не только на ракшасов каких, а на нежить и нечисть «в целом».
В общем, протрындел всякое интересное синий часа два. А потом хлопнул в ладоши, заколыхав толстым пузом:
— Давай драться, Амар!
— Ну, дава… — не договорил размазавшийся по стене я.
Ну паразит, оскалился я, отлепившись от стенки. И… с час выхватывал люлей, огребал лещей, ну и вообще — выхватил некислых, блин, звиздюлей!
И дело вот в чём — Ваджрапани не применял никаких колдунств. Он воплотился в той силе, которую имело моё тело. А наше джентльменское соглашение о мордобое… Ну, я мог растроситься, конечно, но… Это неправильно и нечестно. Хотя небывальщина и не накажет. Ну и сам этот тип вполне мог на «неспортивное» поведение притиснуть в реальность кусок мне не по зубам и тросам.
А как боец, на чистой физике… да делал он меня, как щегла! Сломал, паразит, несколько рёбер, под конец — сломал руку, но тут я ПЕРВЫЙ, мать его — первый раз его достал. Причём не исскуством каким мордобойным — он сломав мне граблю отступил, ну и зарядил я ему в рыло от души.