— Некробюрократия непобедима, — поставил я веский вердикт. — Потому что уже мёртвая.
— Хорошо сказал, — довольно покивала Зелёнка. — И верно, — посмотрела она на навство.
— Слушай, а чего это вообще за типы? Ну нави, по методологии…
— Не совсем, Кащей. Это чиновники небесного императора, именно как нежитетип.
— И рабочие?
— Все, как я понимаю. Вариант посмертной награды в Поднебесной: становление чиновником в посмертье.
— Азияты-с, дикари-с, — оценил я. — Слушай, но этот небесный — бог?
— Скорее всего. Но может, и нет — просто какой-нибудь нечистик…
— Титан, — уточнил я.
— Возможно, и Титан. Той же бюрократии. Насколько я знаю, его культ не предполагает молений, жертв, пощады и прочего. Только воздаяние после смерти, очень регламентированное. Но в материи он не проявлен, точно.
— Развели фигни всякой, — осудил я дурачьё. — Даже после смерти хернёй маются. А вообще — с хрена ли нави этим занимаются? Не в плане хернёй, это, видимо, им просто нравится, придуркам мёртвым. А расчисткой от радиации?
— Подозреваю, я неправильно сынтерпретировала информацию в сети, — слегка опустила уши Зелёнка. — Там говорилось о «заклятии». Но, видимо, заклятие не очистки, а призыва этих призраков, которые и осуществляют очистку.
— Ясно-понятно, да и ничего страшного. ТАКОГО, — потыкал я в изображение некробюрократов, — нормальный человек не то, что предположить, а даже придумать не сможет. Факт, — веско припечатал я под кивки Зелёнки.
В общем, полюбовались ещё немного на эту некробюрократию в действии, да и выдвинулись дальше. Вообще, выходило занятно: тела пошли на прыгучих, а души — на нежить, которая застроена самими законами воплощения. И, невзирая на некросучность и бюрократию головного сознания в терминальной стадии — пашут, однако.
А в дороге мы обсуждали вопрос, а как нам до Окинавы то добираться? Ну в плане того, что нам надо по морю, которое окиян, плыть. Тут без вариантов, но вот где в море нырять? Самый логичный вариант — по земле до наиболее близкого к Окинаве участку побережья материка.
— Не вариант, Кащей. Мы так пару лет добираться будем, не меньше, — решительно помахала ушами Зелёнка.
— Нежить?
— Угу. Миллиарды цзянши, буквально. А они прочные, мы просто будем годами пробиваться.
— Да и сломают Трак, как ни крути, — прикинул я.
— Поддержание целостности охраняемого объекта, вне зависимости от количества противника типа «цзянши», возможно, — вдруг подал голос Трифон. — Не подпущу супостата, Кащей-батюшка!
— Это ты, конечно, молодец, — одобрил кибернечистика я. — Только нахрен надо годы на дорогу тратить?
— Информации недостаточно. Тебе виднее, Кащей-батюшка.
— Даже на хрен не надо, — озвучил я свою позицию. — А значит — прём к заливу. Крюк по морю конечно выйдет, но без лютых орд.
— Трак не доплывёт, — после расчётов выдала Зелёнка.
— Это чего это?! — возмутился я.
— Он же не корабль, плавучесть ниже нулевой. Сейчас энергобаланс выходит в ноль, а над морем — запасов на весь путь не хватит, начнут развеиваться структурные зачарования…
— И всё развалится к хренам, — дошло до меня под стук головы об пол изящно симулирующего обморок Трифона. — Такое кино нам не надо. А если я металлокинезем? Глупо, конечно, сил море уйдёт, но смогу, — прикинул я.
— Не надо, — помотала ушами Зелёнка. — Что на Окинаве — мы не знаем, энергии ты толком не наберёшь.
— Ну да, от этих дзянши одни убытки, совершенно не душевная нежить. И прочные, как сволочи, — согласился я.
— Вот да. Так что смотри, — развернула карту на обзорном экране Ленка. — Мы, если от залива, плывём на корейский остров. Там Трак стоит пару суток — вполне хватит для восстановления. И оттуда уже до Окинавы.
— Ну я — не против. Хотя столица по пути напрягает. Там же совсем звиздец был, в плане людей, — хмыкнул я. — В самой столице за двадцать миллионов…