— Стильно, — оценила Зелёнка. — А попугай?
— А полезай, ты зелёная, — ехидно предложил я, подставляя плечо.
— Не полезу. И отомщу как-нибудь, злодей такой! — возмутилась Зелёнка, показав язык.
— Трепещу в предвкушении, — умеренно потрепетал я. — Так, Лен, смех смехом, но надо понять, на кой хрен они привязаны к материи. И если это работа разумных — на кой хрен они подобную пакость творят.
— Надо, — согласилась Зелёнка. — А ты думаешь, это специальная атака на Женский Остров?
— Некромантов-шовинистов, ага, — хмыкнул я.
— Ты так говоришь, как будто это невозможно, — ехидно похлопала ресничками Ленка.
— Возможно, конечно, — признал я. — После мстительных сортирных призраков меня уже ничем не удивить, — под смешок Зелёнки дополнил я. — Но разобраться надо.
И потопал я срастаться с байком. Действительно интересно — что за фигня. Потому что оживлённые трупы — ладно, там есть мышцы и вообще. То есть выходит, в зависимости от степени испорченности, весьма ощутимая экономия энергии небывальщины на действие в материи. Некроперерождение, типа вурдалака — вообще вопросов не вызывает, там именно «боевой конструкт» на некросе. Призраки — также понятны, это точечные воздействия на материю небывальщиной. Но тратить ощутимую энергию на удержание разваливающегося дырявого корыта на плаву, да и костей в виде скелетов на месте… Не верю я, что это просто небывальщина. Она, конечно, дура: даже червяков драконами считает. Но не настолько, чтоб столь бредовые и энергонеэффективные конструкты плодить, факт.
23. Вежливые безопасники
И вот, с байком сросся, юркнул в аппарель и попарил к кораблю-умертвию. Естественно, вчувствуясь в небывальщину со страшной силой. По мере приближения выходила такая картина — скелеты всё же были умертвиями. В плане того, что каждый скелет обладал отдельной и человеческой душой. Но уровень энергообмена с некрокораблём выходил запредельным, и это корыто всё же выходило основой нежити.
А вот сам корабль, за исключением ржавчины и дыр, удерживаемых небывальщиной от окончательного разрушения, был скорее артефактом. Потому что какие-то матерные закорючки неизвестного типа в нём были. И КПД трат некроса этой конструкции выходили ужасными, неудивительно, что они охотятся и стремятся к живым: они даже в режиме «отдыха» теряют энергию ощутимым потоком.
Внешне же — ну ржавое корыто и ржавое корыто. Скелеты на нём копошатся, пустыми глазницами на мою персону пырятся. Лапами скелетными помахивают: то ли к себе приглашают, то ли показывают, что со мной, в своём дохлом воображении, сделают.
И никакого оружия или даже магии. Правда, ужасом от корыта, приправленным некросом, разит мощно. Но ни пушек каких, ничего такого. Разве что ржавые ножи-топоры-ножки от столов у скелетов.
Повис я в десятке метров над корытом, которое аж остановилось, перестав чесать к Траку. Скелеты подпрыгивать прекратили, на меня глазницы коллективно уставили.
— А вы говорящие? — полюбопытствовал я.
— Спускайся… — озвучил какой-то скелет матерный морской загиб. — Сожрём и скажем… — последовал ещё более морской, матерный и загибный монолог.
— Говорящие — это зашибись, — порадовался я, пропустив (скорее даже оценив, в определённом смысле) многоэтажную матерщину в небывальщине. — А чего вам из-под меня надо?
Послушал я коллективный мат умертвий, позадавал пару вопросов и пришёл к неутешительному выводу: передо мной что-то вроде плавучего гнезда самых что ни на есть тупых вурдалаков. Потупее вурдалаков, если быть точным. У умертвий сохранился ряд «прижизненных умений», но крайне ограниченных. Например, на остров они рвались «патамучта там бабы!» На деликатный намёк, что присутствующие немножко дохлые, более того, общаться с дамами, в силу физиологии, им особо нечем — долгий изощерённый мат и угрозы в мой адрес. А на Траке «добыча». На кой скелетам предполагаемые сокровища — ни ответа, ни привета.
И тот факт, что я в состоянии тросов — скелетам по фиг. То есть, очевидно и явно фоню, как нечисть и нежить, им не по зубам — пофиг. Обзываются, грозятся меня сожрать (да я даже если сопротивляться не буду — сточат свои кусалки об тросы, блин) и всякое противоестественное совершить. При учёте отсутствия совершалок как факта, хех.
— В общем, нежить тупая, агрессивная, бесперспективная, — вынес я вердикт скелетам. — А вот что за корыто — интересно.
— А что ты чувствуешь? — заинтересовалась Ленка. — Для меня — один некрообьект, полностью.
— Ну души-то есть, только толку, — хмыкнул я. — Считай, станки, с программным управлением. Материться могут, но разума даже меньше, чем в некробабах. Только прошитые реакции, очевидно — копирующие прижизненные. А вот корабль интересен.