— А что?
— Ну смотри, например — отдаёт червяку за энергию. Совершенно не обязательно самому изводить, да и вообще изводить, — отметил я.
— Обменный товар, — протянула супруга. — Возможно, и так. Лучше бы так и было.
— Лучше, кто спорит, — согласился я. — При этом силы в этом оборотне… ну фигня, в общем, справлюсь. Хотя метаморфизм — не самое приятное дело.
— Думаешь, будет убегать?
— Например. А я с воплями «сдавайсо! Я тэби нэ больно зарэжу!» буду за ним гоняться, как бы не по городку, — хмыкнул я, под хихиканье Ленки.
— А зачем? Раз нечистетип знаем, болты для рогатки подготовим. В принципе — я и сама ими смогу сработать сверху.
— И отразить снаряд из башенного магострела? — ехидно уточнил я.
— Ээээ?
— Лен, не тупи: мы не СПАСАЕМ этот городишко от оборотня. Мы ЛИШАЕМ правящий класс части излишеств. И нас благодарить никто не будет, хорошо, если успеем драпануть от благодарных свинотрахов.
— Погоди, тогда я на Траке… с целью отбиваться от возможной атаки со стороны городских, — растерянно выдала Ленка.
— В общем — выходит так, — покивал я. — Но, думаю, не успеют — неохота резню устраивать. А вот из сторожевых башен пострелять — милое дело. Мне и Траку — пофиг.
— А мне не очень, — понятливо мотнула ушами Зелёнка.
В общем, посидели-прикинули, что и как будем делать. Рассмотрели и самые хреновые расклады: если местные начнут охеревать в атаке, массово. Берём семейку в Трак (хоть и не хотелось связываться, признаться) отходим выше по реке, делаю железное корыто, даем жратвы и предметов первой необходимости и направляющий пинок в пи… сторону Яшмовых Ворот, да.
Ну а напавшие на мирных и злодейских нас — сами себе злобные цзянши, факт.
Далее, был вариант, что оборотень не потребляет карапузов сам, а начало цепочки. Вообще — слабо верится, если начистоту. Не педомишит, это точно — у него в «спектре» небывальщины просто не было соответствующих эманаций, завязанных на секс. Но вот убивать-умучивать может, его природа такое позволяла. Правда, выхлоп грошовый: дух, всё же, природный, поэтому есть шансы, что дети — бартер или налог. Тому же мохнатому червяку реки, замещающему должность Водяного. Вот к последнему варианту мы умозрительно подготовились.
Конечно червяк — лют, река неслабая и всё такое. Но данные по конкретному нечеститипу от партнёров была из первых рук, так что мне, возможно, даже тросы не придётся на червяка напрягать. Ленка обматерила несколько ломов особо злостной, противочервяковой матершиной.
Правда, по разбору, оказался занятный момент: эти червяки концептуальны. Но не «принципом места», когда прибил Лешего-Водяного, а новая личность в тот же миг появилась. А концептуальны именно «личностью». То есть, прибил червяка, он в виде духа, с памятью и прочими когнитивными причиндалами (как ни смешно это звучит для червяка) в виде духа бултыхается у «своей» реки, аккумулирует энергию и, в зависимости от её количества, воплотится снова.
И свойство это «драконов» базовое, один из законов небывальщины. Хотя, некоторым, которые не «духи места», на воплощение могут убить тысячелетия — притока энергии духу толком нет.
Ну а глупая небывальщина червяков причисляла к драконам, так что через какое-то время похититель партнёров самым хамским образом оживёт.
И, кстати, возможно, легенды о лютой мстительности и злопамятности огнепыхательных ящуров с этим свойством и связаны. Прибили его, а он лет этак через двадцать явился, занести неудовольствие в тело убивца, родных убивца, ну и тех, кто под пыхало подвернётся.
Так вот, я, теоретически, как огненным мечом, так и тросами могу червяка извести вообще. Но не буду — он, сволочь такая, в энергобалансе планеты завязан. И вообще, не слишком я уверен, что на убийство окончательной смертью небывальщина положительно отреагирует. Были у моего бессмертия подозрения, что из-за конфликта по поводу оборотня стоит червяка совсем давить. Вот злостного похитителя партнёров — можно, это я чуял точно. А местного — стоит давить максимум наполшишечки, с чем обматерённые вредным гоблинским колдунством ломы сами справятся.
Поспать нам с Ленкой так и не удалось, потому что прерванные нашествием местного пролетариата дела надо было доделать. Но Ленка выпила стимулятор, мне было, в общем-то, пофиг, так что за час до рассвета мы стояли в ангаре Трака. Ленка довольно потягивалась и проверяла трёхэтажный гоблинский мат, а я задумчиво пырился на байк.
— Думаешь срастись? — уточнила Ленка, поймав мой взгляд. — Ну вообще — логично, мобильность против метаморфа вещь полезная, — покивала она.
— Да я вот вообще думаю, — признался я. — Но тут такой, не слишком приятный момент. Если я срастусь с байком, то мое… ну не знаю, отражение в материи станет им. Плюс некоторые изменения в небывальском теле… В общем, когда-то я вообще мог нежитью стать. Сейчас — нет, но ряд неприятностей возникнуть может.
— Так ты про совсем? — удивлённо захлопала ресницами супруга. — Как-то… ну я не знаю. Наверное, интересно разочек, но я как-то к мужу в виде человека привыкла.
— С тентаклями, — покивал я.
— Ну-у-у…
— Вот да. Но вообще, я как раз об этом и думаю. Как слиться с артефактом, сохранив человеческое тело и облик, как один из вариантов.
— И что? — заинтересовалась Ленка.
— Теоретически — да. Я могу прорасти в металл, любой, сделав его собой и приняв в себя его свойства.
— Как колосс против орды.
— Угу, примерно так. Но он и станет «телом». Вот и думаю, как бы мне на двух табуретках усидеть.
— У тебя зад узкий, — ехидно выдала вредина, осмотрев соответствующую деталь.
— Может и широким быть, — злодейски оскалился я.
— Не надо, — всполошилась Ленка. — Меня и так всё устраивает.
— Меня тоже, — признал я. — Но сама возможность интересная, полезная. Буду, наверное, теперь принципиально врастать в байк на дела. Ну и прикидывать опытным путём, как бы эту метаморфозу сохранить, а нам за это ничего не было.
— Плохого, хорошего нам надо, — логично уточнила Зелёнка под мои кивки.
В итоге опять становился я киберкентавром, философски рассуждая — то ли я такой же озверевший псих, то ли просто совпадение. Да, в общем-то, пофиг, заключил я, под рёв металла делая круг на заднем колесе.
— А в кабину ты не попадёшь, — отметила Ленка, осматривая мои габариты.
— Ну да, просто подгони Трак к реке, — пожал плечами я.
— И на визор тебе картинку скину, — согласно махнула ушами Зелёнка и ускакала.
Трак вскоре подъехал к реке, в полукилометре от каменных мостков с финтифлюшками, которые использовались для жертвоприношений. А припёршаяся к нам парочка, как доложил Трифон, так и дрыхла в кладовке, уснув только под утро. Ну и чёрт с ними, и им, и нам спокойнее.
И вот, от ворот города появилась процессия: пара спиногрызов, явные дети парочки, девчонка постарше, чисто человеческого вида. И мальчишка помладше, с явными чертами лисицы. В общем-то и неудивительно, совсем карапузы, пережившие конец, часто металюдизировались по образцу родителей.
И четвёрка сопровождающих, с надутым чиновником, на летучем диване, на этот раз человеком. Этот свинотрах прогундел что-то вроде «как здорово, что вы вот здесь сегодня жертвопринеслись!» и свалил. А карапузы, держась за лапки, явно не испытывая восторга, потопали к мосткам.
Ну а я отрыл аппарель и, с металлическим «БУГАГАШЕНЬКИ!» рванул к мосткам. Что у меня заняло не более секунды: всё же байк — мща.
А нечистик уже пёр на берег. Точнее на мостки: морду воплощения он выбрал в виде довольно приглядной бабищи, с добро-ласковым выражением на ряхи. И тонкие пальцы белоснежных рук, ухватившиеся за мостки, стали первым аккордом в этом заказе. В смысле пальцы, после хлёсткого удара тросом остались, а выпучившая в изумлении буркалы женская ряха — булькнула в реку.
Довольно слабенький нечистик, как и ожидалось, отметил я про себя. Карапузы дрожали в обнимку и рыдали, с ужасом смотря на моё бессмертие. В общем — понятная реакция, я бы, себя сейчас увидев, может, и не рыдал, но точно прикидывал, бить или бежать. У города что-то типа местных копошилось, но приближаться вроде не собиралось.