— Точно — он, — раздался новый голос. — Здравствуйте, Кащей, — показался из-за автобуса смутно знакомый меллорнский сталкер. — Последнее время вокруг Мёртвого неспокойно. А вы сильно изменились…
— За лето, — хмыкнул я. — А чего неспокойно-то?
— Гастролёры-бандиты. А вы вернулись? И где Острая? — на последнее я чуть не затупил, но вспомнил что это меллорнский позывной Зелёнки.
— Нет, я проездом. Лена дома, спит-отдыхает, жива-здорова, — ни словом не соврал я. — Ладно, мне надо в Мёртвый. И… вы за чем-то конкретным?
— Пластик, электроника, точнее схемы. Может, что-то из вещей.
— В общем — дом. Они остались ещё неочищенные?
— Остались, хотя сталкеров стало поменьше. Не так выгодно, но ездим потихоньку.
— В общем, я от нави зачищу дом. Полностью. Мне ничего из него не нужно. Ну а вы… передадите в Меллорн, что я его не сегодня-завтра навещу. Устраивает?
— Вполне, и так бы…
— Ну хотите быть должны — могу принять долг, — ехидно пропищал я. — Либо передадите моё послание в оплату.
— Передадим, — дошло до сталкера.
В общем, неспешно покатил я на байке, а десяток сталкеров потопали за мной. И нужно отметить, что следы «зачистки» были заметны. Раньше Мёртвый Город был кругом, уж хрен знает, насколько правильным. А теперь, по мере зачистки от нежити, появлялись этакие «травяные куски».
— С полевым местным договорились? — уточнил я.
— Он не слишком… договороспособен. Но не совсем озверел и на тропе не трогает. Вне её — лучше не связываться, — ответил сталкер.
А в остальном — Мёртвый как Мёртвый. Целенаправленно давящее внимание, некросом фонит, как сволочь. В общем — ничего, кроме «выгрызенных кусков» и отсутствия развалин, не изменилось.
Ну и доехал я до пятиэтажки, соскочил с самостоятельно выпустившего подножку байка.
— Ждёте здесь, смысла лезть и помогать нет. Через полчаса, не позднее, выйду.
— А если…
— Без «если», — пискнул я, да и потопал в ближайший подъезд.
Внутри всё было так же — пролом в подвал, где копошилось навство. Первый подъезд я зачистил за пять минут, обернул ставшую мне мелкой кожанку вокруг бёдер и поскакал в следующие. И за полчаса вполне уложился с зачисткой.
— Вот я поел, и силушка молодецкая ко мне вернулась, — заключил довольный и габаритный Кащей я.
К счастью, мной испытанная мгновенная «конвертация тросы-душевность» не только сработала, но и подросшему живому телу ущерба не нанесла. А то были опасения, что скукожиться я скукожился, а вот в нормальные размеры — с лопнувшими кусками, прикрытыми тросом, например.
Но было всё нормально, кожанка потихоньку росла, и приходилось её подтягивать, а то свалиться норовила.
— Дом чист. Рассказ обо мне в Восточном — плата, — озвучил я стоящим сталкерам.
— А-а-а? — потыкал знакомый в обёрнутую вокруг бёдер кожанку.
Что он подумал — до меня дошло только сейчас. Это значится, жуткий ёопырь и тентакледемон Кащей, затрахал бедную навь до развеивания. Ну… смешно. Наполшишечки, да.
А вообще, с подачи дохлого свинотраха Гоши — и пофиг. Кто-то серьёзный во все эти слухи и так, и так не верил. А свинотрахи — свинотрахи и есть.
— Бэ-э-э, — мудро ответил я, радуясь нормальному, а не мультяшному голосу. — Сие тайна великая, непосвященным недоступная.
А сам прикинул, а не зачистить ли ещё парочку домов. Но что-то внутри подталкивало «поторопиться», точнее, не «что-то», а тросы. И видимо, мне «отжираться» по условиям квеста не стоит, а стоит, для начала, навестить Арискино.
— Ладно, пошёл я. Прощайте, — деловито влез я на байк.
— Прощайте, Кащей, — растерянно ответил сталкер.
А я поехал в Арискино — интересно, всё-таки, как там карапузина-берегиня. Ну и про «молодильные яблоки» спросить не грех, хех.
26. Бережное сватовство
К Арискино я подъезжал с хорошей такой, доброй ностальгией. Лесной туннель был на месте, ну и я как вежливый Кащей даже поприветствовал Лешего:
— Гутого леса, Леший!
— Доброй дороги, Бессмертный, — ответно прошелестел лес.
Ну, с его гаремом, хех, и правда времени на личное явление не напасёсси, хмыкнул я.
И уже неторопливо стал двигать к обнесённому частоколом поселению. В полях в отдалении приветливо торчали жёпы аграрствующих пейзан. На частоколе чернёного дерева сияли зелёными огоньками глаз черепа дохлого старичья, поприветствовавшего меня в небывальщине: «Ездють тут, покоя никакого нет!» В общем — и правда ностальгично, во всю пасть улыбнулся я. Правда побольше стал посёлок, домов под сотню уже, отметил я.