Джек пытался скрывать такие моменты, старался побыстрее отвернуться, как будто вообще мог хоть что-то утаить от Августа, который изучил его лицо не хуже собственного, знал все выражения этого лица и их значения. Его злило, что Джеку неловко и страшно, что он не желает ему открыться, хоть и понятно почему. Он наверняка даже родителям ничего не сказал.
От отчаяния Августу хотелось припереть Джека к дереву и наорать на него. Спалить целый мир. Кричать, пока Джек не съежится, не покраснеет как рак и, блядь, наконец не послушается Августа! Пока просто не позволит, нахрен, ему помочь.
Среда
Джек тревожно смотрел на Августа с противоположного конца столовой, пока окружавшие его друзья беспечно смеялись. Кэрри-Энн висела на нем, болтая с подружками, и его лица не видела. Джек все сильнее хмурил брови.
– Все хорошо, – одними губами произнес Август и ободряюще улыбнулся. Плечи Джека немного расслабились – немного, но не совсем. Ладно, сейчас и этого достаточно.
Если Джек выдаст себя прилюдно, это будет кошмар. Август понятия не имел, какой реакции ожидать от огромной компании спортсменов, но в том, что они вряд ли обрадуются, он не сомневался. Нужно только продержаться до конца уроков, и все.
Август внимательно следил за Джеком. В конце концов тот поспокойнел и присоединился к разговору с приятелями. Уф-ф-ф. Август развернулся обратно к столу, чтобы доесть свой ланч, и наткнулся на прожигающий взгляд Питера.
Роджер Уиттакер
– Ты собираешься что-нибудь делать с Джеком?
– Питер, отстань от меня, – отрезал Август и захлопнул дверцу шкафчика.
– Я не Питер, я Роджер. Хотя это он попросил меня поговорить с тобой. Он чуточку грубоват, уж извини. Я все время твержу ему об этом, но вряд ли в обозримом будущем что-то изменится.
– Чего вы оба ко мне привязались? – раздраженно воскликнул Август.
Роджер поморщился.
– Ой-ой, как жестко. Я думал, мы друзья.
Август состроил недовольную гримасу.
– Угу. Точно. В смысле, да, мы друзья, но обычно вы так много не болтаете. Прошу прощения, если резкая перемена меня слегка насторожила.
Роджер кивнул, как будто понял.
– Поверишь, если я скажу, что мы просто беспокоимся? С нашей тетей случилась беда. Глядя на Джека, Питер вспоминает тот случай, и его это пугает до чертиков. А когда Питеру плохо, мне тоже плохо, вот я и стою тут перед тобой, чешу языком… – Роджер взмахнул рукой и умолк, выразительно подняв глаза к потолку.
Август фыркнул. Теперь он разобрался, который из близнецов прикольнее, и явно предпочитал Роджера.
– Ладно, можем поговорить. Но все должно остаться между нами.
– Честное скаутское! – отсалютовал Роджер. – Только имей в виду, такие вещи долго в секрете не сохранишь…
Препарирование
– Опиши, как это.
Джек зажал папиросу губами и затянулся, стараясь не обслюнявить косяк прежде, чем передать другу. Выдохнув дым, он снова откинул голову на спинку дивана в комнате Августа.
– Все выглядит очень четко и ясно. Просто этого быть не должно. Всех этих вещей, что я вижу. Сами по себе они не страшны, видения никогда не вызывают у меня страха. Страшно другое: то, что это вообще со мной происходит. Прикинь, я сижу на уроке, гляжу в окно, и тут по небу мимо меня проплывает медуза. Такая же реальная, как мы с тобой. При этом я понимаю, что ее нет, но… черт, даже не знаю.
Август выпустил колечки дыма, потом потыкал в них пальцами. Пощелкал зажигалкой.
– А может, эти штуки есть на самом деле, и тебе повезло, потому что только ты один способен их видеть и взаимодействовать с ними.
– Заткнись нахрен, Август. Все совсем не так, – обиделся Джек.
Август перекатился на бок и принялся сверлить Джека взглядом, пока их глаза – его усталые карие и серые Джека – не встретились.
– Мне становится хуже, – признался Джек. – Сперва это случалось редко, а теперь постоянно.
– Ты и сейчас что-то видишь?
– Да.
– Что?
– Тебя.
Август закрыл глаза.
Блеск
Питер и Роджер встретили Августа на крыльце их шикарного дома. Уиттакеры были самой богатой семьей в округе. Строго говоря, они вполне могли жить где угодно, а не в захолустье среди «простого люда», но отец близнецов из сентиментальности решил остаться в родном городке и выстроил на холме громадный особняк. И он, и его жена по понедельникам улетали на работу, а перед выходными возвращались обратно. Об этом «роскошестве» знал весь город, потому что Уиттакеры пользовались собственным вертолетом, для которого была оборудована частная посадочная площадка.