— Максим, иди сюда, — тихо позвала я Баранского. — Взгляни.
Я пропустила его к окну, и он тоже заглянул внутрь.
— Лариса! — шепотом воскликнул он.
— Вижу, что Лариса, — поддержала я его энтузиазм. — Надо подумать, как ее вытащить.
— Предлагаю следующее, — взял в свои руки инициативу Максим. — Ты постучишь в окно и что-нибудь спросишь у этого здорового парня. Он высунется наружу, и я его огрею чем-нибудь тяжелым.
— Неплохо, — оценила я его выдумку. — Так и сделаем.
Максим удалился и вскоре вернулся с прутом арматуры.
— Годится? — спросил он, поднимая грозное оружие.
— В самый раз. Встань здесь.
Дождавшись, пока он займет необходимую позицию, я постучала в окно. Бугай недовольно повернулся и зачем-то погрозил мне пальцем. Я постучала вторично. Он соизволил все-таки выдернуть свое грузное тело из кресла и подошел к окну.
— Чего надо? — злобно рявкнул он, открыв створки.
Максим поднял прут над головой.
— Простите, — вежливо начала я, совершенно, казалось бы, не обратив внимание на его невежливое поведение. — Это не ваша машина загораживает там проезд? Я, видите ли, очень тороплюсь и…
— Никакой машины у нас нет, — оборвал он меня.
— А чья эта машина, случайно, не знаете?
То ли он впрямь решил мне оказать содействие, то ли его разобрало любопытство, но он высунулся из окна чуть ли не по пояс и тут же получил оглушительный удар по голове. Тело бугая, обмякнув, повисло на подоконнике. Он даже не вскрикнул.
— Ты его не убил? — забеспокоилась я.
Максим отбросил в сторону прут и, подойдя к телу бугая, пощупал ему шею.
— Живехонький. Через полчасика очухается.
Я кивнула.
— Полчаса наверняка нам хватит.
Мы пролезли в окно и очутились в комнате. Я сразу бросилась к Ларисе и сдернула с ее губ кусок пластыря.
— Максим Викторович! — обрадовалась она. — Вы нашли меня? Спасибо. И вам спасибо, — добавила она, обращаясь ко мне.
— Не за что, — я начала распутывать ей руки, а она продолжала щебетать:
— Я ничего не понимаю, Максим Викторович. Я поругалась вчера с отцом и ушла. Переночевала у подруги, а наутро отправилась к Косте. У самого его дома какие-то типы затолкали меня в машину и связали руки. Потом привезли сюда. Что происходит, Максим Викторович?
— Не знаю, — ответил Баранский.
Я испытала небольшое облегчение, узнав о том, что Лариса не заходила к Косте. Стало быть, она не знает, что произошло с ним, и тем более не может быть к этому причастна.
Когда веревки наконец были развязаны, я сказала:
— Уходить будем также через окно. Давай, Лариса, ты первая.
Она послушно полезла на подоконник, стараясь не наступить на распростертое тело бугая. Спрыгнула вниз.
— Теперь ты, Максим, — продолжала командовать я.
В этот момент дверь отворилась, и мы вновь увидели на пороге курчавого молодца. Только на этот раз и он нас увидел.
— Ни с места, — охрипшим от неожиданности голосом произнесла я и выхватила из сумочки «ПМ».
Но проклятый «джинсовый» оказался ловким парнем. Он успел выскочить за дверь раньше, чем оружие появилось в моей руке.
— Сюда, пацаны! Скорее! — тут же раздался его молодецкий голос снаружи.
Максим, не теряя времени, уже перебрался за окно. Я, не медля, ринулась за ним следом. Топот ног, оглушивший и сотрясший весь дом, возвестил нас о том, что погоня началась. Максим, взяв Ларису за руку, уже бежал к «девятке». Я неслась следом. Позади грохнуло несколько одиночных выстрелов. Я пригнулась, но оборачиваться и отвечать встречным огнем не стала.
Баранский затолкал перепуганную Ларису на заднее сиденье, а сам плюхнулся на водительское. Взревел мотор. Я уже практически на ходу, зацепившись руками за открытую Максимом дверцу, влезла в салон. В этот момент из-за дома вырулил «рафик» и помчался на нас. А ведь бугай еще нагло врал, что машины у них нет. Максим до отказа вдавил акселератор в пол. Мы выскочили на дорогу, засвистели колеса, и, взметая тучу пыли, машина понеслась прочь от бандитского притона. В «рафике», правда, тоже сидели не лопухи. За рулем у них был один из недавних преферансистов, и, судя по всему, машину он водил ничуть не хуже, чем смотрелся за игральным столом. И карты и баранку держал в руках уверенно.
— Давай езжай к посту ГИБДД, — велела я Максиму.
Он исправно вывернул руль вправо и направил колеса моей «девятки» прямехонько к контрольному пункту на выезде из города.
Я обернулась назад. Курчавый, сидевший на переднем сиденье рядом с водителем, извлек из кармана сотовый телефон и принялся набирать номер. Ага, засуетился, голубчик. Понял, куда мы держим путь, и решил посоветоваться с «начальством». Карату названивает. Разговор Курчавого с предполагаемым абонентом длился недолго. Вскоре он отключил телефон и сказал что-то водителю. «Рафик» начал сбрасывать скорость. Вот как? Значит, Карат дал отбой.
Я не ошиблась. Постепенно вражеский автомобиль отстал, а в скором времени мы и вовсе потеряли его из виду.
— Оторвались, — сказал с облегчением Максим, наблюдая в зеркальце заднего вида.
— Ага, — согласилась я. — Покрутись еще немного по городу. Проверим, не пасут ли они нас.
Баранский по-прежнему не стал со мной спорить. Мне его покладистость нравилась.
— Ты жива? — Я посмотрела на Ларису.
— Жива, — ответила та, хотя была очень бледная.
— Не хочешь объяснить нам с Максимом Викторовичем, чего хотели от тебя эти ребята?
— Я не знаю, чего они хотели.
— Ну хоть что-нибудь они у тебя спрашивали? — продолжала допытываться я. — Требовали чего-нибудь? Угрожали?
— Нет. Ничего, — Лариса повесила голову. — Они вообще не разговаривали со мной.
Странная ситуация.
— Скажи, а кого-нибудь из них ты видела раньше?
В ответ она снова покачала головой. Дальнейший расспрос вряд ли имел смысл.
— Ладно, — вздохнула я. — Забудь об этом. Скоро будешь дома.
Поколесив минут двадцать и убедившись, что «рафик» не следит за нами, мы отправились к моему дому. Было решено, что я останусь там, а Максим, поймав такси, доставит Ларису домой сам. Около дома я с ними попрощалась, пообещав завтра перед обедом позвонить Баранскому на работу, но уже не по делу, а просто так, по-дружески.
— Спасибо вам еще раз, — молвила Лариса.
Я улыбнулась ей в ответ и скрылась в подъезде.
Часы показывали десять минут восьмого, когда я отперла дверь собственной квартиры. Кошмар, сколько событий произошло за сегодняшний день, начиная с прихода Задунаева. Но, слава богу, дело завершено. Конечно, оно оказалось не таким плевым, как я предполагала с утра, но тем не менее за один день все-таки уложилась.
Интересно, зачем Завьялов держал у себя Ларису? Ведь она даже не знала о смерти Кости Конева. Или знала, а нас с Максимом попросту обманула? Что это вообще за история с наркоманом-самоубийцей? Чего от него хотели люди Завьялова?
Да, куча вопросов и ни одного ответа. Но, в конце концов, мне эти ответы и не нужны. Лариса дома, а остальное меня не касается.
Успокоившись такой мыслью, я сварила себе кофе и с удовольствием расположилась за столом, поставив перед собой чашку любимого напитка и пачку сигарет. Закурила.
Из нирваны меня выдернул телефонный звонок. Я с большой неохотой сняла трубку и произнесла:
— Алло!
— Татьяна? Это Задунаев.
— Добрый вечер, Олег Владимирович, — ответила я. — Что случилось? Лариса разве не вернулась?
— Вернулась, — успокоил меня он. — Я просто хотел поблагодарить вас за оказанную помощь.
Делать ему больше нечего, что ли?
— Не стоит, — скромно сказала я.
— Ну что вы? Максим рассказал мне, как вы отважно спасали мою дочь из лап этих маньяков. Он также говорил, что вам пришлось пережить сегодня из-за этого дела. Большое вам спасибо.
— Большое вам пожалуйста. — Я скривилась в лице и показала ему язык, но он этого не видел. Не стану же я в самом деле объяснять Задунаеву, что в подобном риске и заключается моя работа.