— А вообще, — когда друзья дошли до тихого, спрятанного в переплетающихся переходах и дворах заведения, где подавали реплику пива, Ника вдруг ни с того ни с сего подняла тему профессии. — Здесь все-е-е мечтают стать звездами. Бардами там, драматургами, актерами. Все рвутся сюда для того, чтобы где-то выступать, что-то показывать, но все… — она медленно обвела друзей грозным, полупьяным взглядом. — …обламываются! Потому что это бизнес, детка! Искусство — искусственный бизнес, да!
— Так, хватит тебе, — вздохнул, пробасив, Баф, и отодвинул недопитый стакан пенного от девушки. — Пить не умеешь совершенно.
— А я трезвая, вот. Просто делюсь мыслями, — обиженно надув губки ответила она. — Да ладно вам, чего вы такие серьезные? Мы ж, блин, для этого и собрали группу. Да мы… Мы даже концерт давали!
— Ага, — Фен кивнул, отпил пива из своего стакана. — Один раз, было дело. Только на нас не взглянул даже никто. Сидели, трындели, жрали.
— Все с чего-то начинают! — возмутилась Ника.
— Это факт, — Фен кивнул. — Но не в наши года. Ника, мне двадцать два, я скучный человек с семьей, Баф еще старше и у него есть работа, а ты в свои года все грезишь большой сценой.
— А сколько тебе? — вдруг удивленно поднял бровь Техей, сидевший с краю, сбоку от Ники.
— Двадцать, — буркнула она. — И да, грезю… Грежжу… Блядь, да, я хочу на сцену! И вы меня хер остановите, уроды бородатые!
— Я бреюсь, — пробасил Баф.
— Да пофиг, — вздохнула девушка и, умыкнув свой стакан из-под носа у здоровяка, отпила еще.
К концу вечера, когда огни города стали один за другим гаснуть, а улицы стремительно пустели, Ника напилась до такого состояния, что едва могла нормально стоять на ногах. Техей заверил парней, что сможет сам довести ее до дома в целости и сохранности, и после истории про драку в метро они в этом даже не сомневались. Вскоре, двое брели по пустой, гулкой улице, что еще пару часов назад была полна людей, уличных торговцев, карманников и местных дружинников. Сейчас здесь был лишь ветер, тусклый свет уличных фонарей и Ника, напевающая себе под нос пьяным голосом какую-то из мелодии, что она сочинила для пополнения репертуара группы. Техей же, обхватив ее одной рукой за талию и стараясь не думать об этом чтобы не смущаться слишком сильно, вел ее в сторону дома, для чего то и дело приходилось останавливаться чтобы позволить девушке выблевать в подворотне всю ту дрянь, что она сегодня выпила. Техей же при этом, как истинный джентльмен племени петрамантов, придерживал ее темные волосы, чтобы те не запачкались, и помогал ей встать, когда она закончит.
Уже на подходе к огромному, мрачному зданию, на стенах которого чернели заделанные чем-то трещины, напоминающие рисунок молнии, Техей заметил что-то странное. Там, впереди, у самого входа в подъезд со скрипучим, старым лифтом кого-то поджидали, держась в тени, несколько мужчин крепкого телосложения. Оружия Техей у них не видел, однако очевидным было то, что это были громилы какого-нибудь криминального авторитета Мекин, каковых здесь оказалось на удивление много.
— Ну-ка, Ник… — парень подхватил девушку, стал настойчиво уводить ее прочь. — Пойдем, погостим сегодня у Бафа.
— Не хочу-у-у… — закапризничала пьяная бездельница, обиженно надув щечки. — Хочу домо-о-ой, на дива-а-ан…
— Ника, там..!
— Хочу домой! — закричала она заплетающимся языком. Эхо ответило ей ее же голосом.
Громилы у входа переглянулись, стали внимательно всматриваться в парочку. Один из них кивнул остальным, и они быстрым шагом стали приближаться к Техею и Нике.
— Да твою ж… — выругался под нос Техей. — Ника, уходим.