Да и вообще город был непродуманный. Иной раз здания стояли настолько близко друг к другу, что зазор между ними был, но настолько крохотный, что туда и палец не просунешь. Повсюду чернели какие-то темные, мрачные закоулки, так и напрашивающиеся на совершение в них преступлений, узкие боковые улочки, где и двое людей не разойдутся, бесконечные лестницы, воздушные переходы и внезапно оканчивающиеся тупиком улицы.
И самое жуткое — на улицах почти не было людей. Да, Техей проходил мимо пары стариков, играющих в шашки на пустующей улице возле своего дома, видел несколько проходящих мимо женщин, кутающихся в хламиды, какого-то мрачного, бледного подростка в капюшоне… И все. Город явно строился для гораздо большего количества людей, о том говорило буквально все вокруг, но этих людей здесь просто не было. Не хотелось Техею думать о том, что всех их перемололи жернова вооруженного конфликта, но такой вывод напрашивался сам собой.
На одной из улиц, после, наверное, двадцати минут бесцельного исследования опустевшего города, Техей увидел знакомый знак для неграмотных плебеев, изображающий дымящуюся тарелку с едой. Он же был продублирован на стенах вокруг дверного проема, закрытого покачивающемся на ветру занавесом из мелких стеклянных бус. Мальчик вошел внутрь, чувствуя, как урчит его живот от запаха жирного, медленно крутящегося на вертеле мяса для гироса. Внутри крошечного кафе был лишь один молодой парень в черной майке и спущенном до пояса хитон-комбинезоне. Это был, по виду, плебей, во всяком случае для благородного у него были слишком коротко острижены волосы, образуя на бритой голове нечто вроде короткого ирокеза.
Техей сел неподалеку на высокий барный стул. Столов как таковых здесь не было, есть приходилось прямо у прилавка, но альбиносу это было, в общем-то, без разницы — в племени вообще было принято есть на полу, на расстеленных в укрытии коврах. Тут же к Техею лениво подошел сонный хозяин заведения — старик с недельной щетиной и яркими синяками от недосыпа под глазами.
— Что будешь, белый? — спросил он Техея.
Меню, в общем-то, всегда было практически одинаковым. Да, иногда где-то можно было найти кафе и столовые, где подавали супы и салаты, однако большая часть пищевой промышленности Плиоса была завязана на довольно скудном, узком списке блюд навроде гироса или сувлак, которые можно было бы есть на ходу, по пути на работу. Так и здесь, в этой крошечной кафешке, подавали стандартный гирос, сувлаки и коулоури. Последних, впрочем, не было — сейчас был вечер, а выпечку готовят, как правило, утром. Ко всему прочему, здесь можно было заказать вино. Не понимал Техей только назначения странных цифр напротив написанных на меловой доске названий блюд.
— Хм… Гирос, пожалуйста! — выпалил Техей, уже предвкушая сытный, жирный ужин.
Старик что-то пробурчал себе под нос и принялся быстро готовить блюдо — нарезал жареного мяса, накидал овощей, соуса, картошки на подогретую питу. Было видно, что занимается он этим, наверное, всю свою жизнь, и наловчился готовить простенькое блюдо так быстро, что клиент не успевал приготовить свой кошелек и отсчитать нужное количество монет.
Вскоре Техей принялся за ужин, жадно, быстро откусывая от сочного гироса большие куски и проглатывая их, практически не прожевывая. При этом юноша поглядывал иногда на сидящего неподалеку, хмурого, словно ртутная туча, молодого человека. Тот попивал кислое, дешевое вино из высокого стакана, нервно притопывая одной ногой, стоящей на полу и играя мощными желваками квадратной челюсти. Под кожей на его руках перекатывались мышцы, виднелись светлые рубцы от ожогов. Человек был чем-то сильно недоволен, едва сдерживал свой внутренний гнев, так и рвущийся наружу. Техей решил, что лучше не задерживаться здесь слишком надолго и поскорее уйти, поэтому быстро доел гирос и спрыгнул с высокого стула.
— Спасибо, старик, — кивнул он хозяину заведения.
Тот нахмурился, скрестил руки на груди и громко, сердито гаркнул: