— Ты сам сказал взять у него деньги. И номер свой оставил. Ты дал добро!
— Взять деньги, а не отправляться с этим самодуром на гонку со смертью. Лучше так не делай, — Тиур устало вздохнул: — А номер я оставил, потому что долго наблюдаю за Тоомаш. И догадывался, что произойдет именно так. Я хотел помочь.
— И не собиралась я лезть к нему в машину, просто растерялась…
— Слушай сердце, — улыбнулся на выдохе Тиур и протянул руку.
Мири смотрела на пухлые пальцы в перчатке и не понимала, к чему это. Подняла на спутника вопросительный взгляд.
Он терпеливо выжидал, на гладкой щеке появилась ямочка, словно он сдерживал смех. А потом до Мири дошло, что это дух праздника оживает, и его сердце — это ритм, который набивают обтянутые кожей барабаны. Музыка — сердце, а танцующие горожане — кровь этого великого организма. Город — живое существо. И сейчас единение с ним ощущалось особенно трепетно, на непостижимо тонких уровнях восприятия. В воздухе витала магия праздника.
Мири протянула руку в ответ.
Площадь содрогалась от ударов ритуальных барабанов, люди в разноцветных пестрых масках и костюмах ловили ритм и отдавали себя танцу без остатка.
Мири повторила за спутником и опустила на лицо маску, и они под руку взошли на площадку, к толпе.
Тиур был невероятен. Мири не видела, чтобы кто-то танцевал столь мощно и живо. Он жил этим танцем. Музыка словно текла сквозь него, он чувствовал ее, стал инструментом, реагировал с неописуемым трепетом, но двигался уверенно. Словно стал воплощением этого первобытного ритма, который сквозь века несло поколение за поколением. Через барабаны с ними говорили голоса предков.
Древний праздник объединял живое и то, что давно ушло, но существовало в другой форме. В этом ритме — величие самой жизни. С таким сильным партнером Мири чувствовала себя неповоротливым бревнышком. Но синий змей подсказывал, подталкивал, помогал.
Откуда в нем столько энергии?
Стало очень жарко, все перемешалось, время словно остановилось.
К концу танца ноги дрожали, хотелось упасть прямо тут, на брусчатку. Лежать и смотреть на уходящий к звездам дым от огня.
— Ну же, самое интересное впереди, — заговорщицки шептал синий змей, галантно поклонившись. Такой коварный разрез глаз и улыбка у этой рептилии. Могло причудится, что из пасти маски на мгновение выглядывает раздвоенный язык.
Пространство вокруг идолов освобождалось, модульная установка перестраивалась, теперь к божествам вела дорога из факелов. Люди выстроились в очередь, желая пройти через линию огня и донести свои слова до Арру и Терру.
— Ты готова отстоять очередь, чтобы поговорить с богами?
— Не знаю. Но мы же ради этого и собрались, разве нет?
— Как пожелаешь.
Тиур и Мири оказались где-то в середине очереди. Длинная цепь желающих извивалась причудливым узором, который рассмотреть с земли бы не получилось.
— Ты потрясающе танцуешь! Я бы никогда не подумала…
— Что неповоротливая туша вроде меня на такое способна? — закончил Тиур. Маска не давала разглядеть лица, но, кажется, сейчас он весел.
— Не совсем то хотела сказать.
— Но имела ввиду именно это. Брось, я не обижен.
— Ты крут.
— Может быть. Спасибо, что обратила внимание.
— И тебе спасибо, что позвал. Я никогда не думала, что праздник может быть таким волшебным.
По пластику чешуи проскользнул блик от факела. Змей смотрел прямо на нее, пряча настоящие глаза под белой линзой.
— Без тебя бы не вышло, это заслуга обеих сторон.
Мири кивнула. Лицо под маской начало чесаться. Особенно нос. Она пыталась осторожно подлезть рукой под пластик, чтобы не сбить парик с дредами.
В этот момент плечо требовательно сжала твердая рука с крепкими и довольно длинными пальцами. И это совсем не Тиур…
Мири обернулась и подняла взгляд на человека в маске бородатого друида. Той самой, что в темноте светится фосфорными голубыми полосами.
— Я нашел тебя. Наконец. Быстрее, идем со мной!
Голос она узнала без труда, пусть маска его и искажала. Он не излучал угрозы, но был требовательным. Это раздражало, разве она должна ему что-то?
— Никуда я с тобой не пойду. Не видишь, мы стоим в очереди?
Румар снисходительно вяло повернул голову друида к идолам, затем к Мири.
— Это глупо. Обращение к богам тут, — он ударил себя рукой в грудь. Действительно, говорит, как настоящий друид. Тоомаш вошел в роль. — Ты можешь сказать им что хочешь и где хочешь. Если необходимо — тебя услышат. Идем же!