Кто может хоть немного приблизиться к подвигу святых отцов, которые поистине были богословы не только на словах, но и на деле? Святость отеческого богословия подтверждается их богоугодным безмолвным, относительно мира, житием. А потому преп. Исаак Сирин говорит: «Мысли, самодвижно приходящие на ум безмолвствующим о Боге [святым отцам], могут быть принимаемы без рассматривания, а испытывать и рассматривать их кому-либо — есть собственная воля и наука телесная...»72.
Конечно, никто из людей не в силах постигнуть все глубины Божии, поэтому Господь одних делает учителями, других апостолами, третьих пророками. Он даровал одним святым отцам разуметь одно, другим — другое. И сами же святые отцы утверждали святость, а следовательно, и непогрешимость учений предыдущих отцов.
Преп. Варсонофий, говоря: «те, и другие слова приписаны были им», отмечает, что слова святых отцов, внушаемые им Духом, часто смешивали с мнениями их учителей, и то, что не принадлежало святым, «их имени приписывалось». Святые не имели своего частного мнения, они «от Духа Святаго слышанное» предлагали в назидание и потому их учение во всем соответствует учению Христа, а следовательно, является учением Самого Бога. А разве Божественное учение может иметь погрешности?
Рассуждение св. Варсонофия продолжается в следующем 611-м ответе, в котором он говорит: «Бог не оставил таких мужей [святых отцов] в заблуждении, потому что тот оставляет другого в заблуждении, кого спрашивают о пути, но он не говорит истины... Как Господь явил нам путь жизни через пророков и апостолов, хотя каждый из них говорил частно, и Бог не вещал исключительно чрез одного из них, а оставленное одним, по воле Божией, сказано другим; так творил Бог и со святыми, после них бывшими: о чем одни говорят сомнительно, то истолковывают следующие за ними, чтобы Бог всегда прославлялся чрез святых Своих».
Из этих слов ясно, что преподобный ни в коем случае не считает святоотеческие писания погрешимыми, а, напротив, говорит, что сомнительные (кажущиеся нам неправыми) изречения святых являются для нас такими лишь по той причине, что о них святые не вопрошали Бога, а потому эти понятия в учении Церкви более точно и полно растолковываются другими святыми отцами.
«Тот понимает [писания святых], кто видит изречения [их] непоколебимыми, — говорит преп. Петр Дамаскин, — и премудростию Духа обретает сокровенные тайны, подтверждаемые Божественными Писаниями. Таковы были в особенности три великих светила: Василий, Златоуст и Григорий. Они находили подтверждение или в том же, или в другом изречении Писания. И нечего тут сказать желающему противоречить, ибо не извне приводят они свидетельство, чтобы кто-нибудь мог сказать: это свое разумение, но из самого предлежащего содержания, или из другого Писания, изъявляющего это. И поистине: ибо от Святаго Духа получили они, как достойные, и разумение, и глаголание»73.
При проведении текстологического анализа рукописей святых отцов выясняется, что, действительно, случались подтасовки еретиков, и потому из-за приписок врагов Церкви или погрешностей переписчиков мы не должны святых отцов относить к еретикам или следовать словам, заключающим в себе погрешности. Так, святитель Фотий Патриарх Константинопольский, в своем «Μυριοβιβλιον»74 в разделе «Γερμανόν Πατριαρχον Κωνστανπνουπολεως» пишет, что в VIII веке св. Патриарх Герман исследовал творения святителя Григория Нисского, признал их совершенно чистыми от заблуждений Оригеновых и доказал, что ложное учение о конце будущих мучений в душеполезные его книги внесено еретиками75. Все святые отеческие писания — духоносны, ибо «если есть другая какая святость, кроме [Святаго] Духа, то пусть скажут [еретики], что под нею разуметь должно» — восклицает свт. Григорий Богослов.
Много было написано евангелий, но Церковь признала истинными только четыре, много было соборных Посланий, но святыми признаны только семь. Подобное произошло и с писаниями отцов — Церковь признала святыми только те, которые во всем соответствуют Божественной истине, а это свидетельство того, что написаны они Духом Святым и потому — непогрешимы76.
Обличая мнение о том, что непогрешимым может считаться лишь апостольское учение, свт. Иоанн Златоуст говорит: «Разве сотник был апостолом? Разве он был учеником (Христовым), чтобы мне принимать слова его? Он мог ошибаться, скажут еретики... [Но] исправил ли Христос слова его? Обличил ли его, как ошибающегося и высказывающего неправое учение? Сказал ли ему: что делаешь ты, человек? Ты имеешь обо Мне высшее мнение, чем должно; ты приписываешь Мне более надлежащего; ты полагаешь, что Я могу самовластно повелевать, тогда как Я не имею такой власти. Сказал ли ему Христос что-нибудь подобное? Нет. Он даже подтвердил мнение сотника, и следовавшим за Ним сказал: аминь глаголю вам: ни во Израили толики веры обретох (Мф. 8, 10)»77.
72
Творения преподобного и богоносного отца нашего священномученика Петра Дамаскина. Кн. 1. М.: 1993, с. 118.
74
Знаменитая библиотека «Μυριοβιβλιον» (= тысяча книг) свт. Фотия представляет собой сборник отзывов на прочитанные Патриархом произведения как христианских, так и языческих авторов. Всего «Μυριοβιβλιον» содержит 280 таких отзывов, сопровождаемых рассуждениями святителя относительно авторов и их писаний. Кроме того, в «Μυριοβιβλιον» имеются ценные сведения о тех памятниках церковной письменности, которые, к сожалению, до нас не дошли.
75
Photius. Bibl. Codex 233, 291 Ь 41 — 292 и 42. «Прочли мы книгу иже во святых [отца нашего] Германа, рукоположенного некогда в Кизике и бывшего потом епископом Константинополя. Книга эта — «Слово о воздаянии» или «Слово подлинное», что, возможно, следует понимать так: «О том, что подлинно каждому воздастся по делам его».
Книга с таким названием написана [свт. Германом] с целью показать, что иже во святых отец наш Григорий Нисский и его сочинения чисты от заразы оригеновского учения [о восстановлении]. Ведь демоны и осужденные на вечные мучения люди, коим по нраву пустые и нелепые басни о "восстановлении”, зная, что [свт. Григорий] — муж высоко образованный и наделенный великолепным даром слова, а также то, что все люди считают его образцом благочестия, замыслили вставить в его сияющие спасительным светом письмена мрачные и гибельные порождения оригеновского мудрования. [Они] решили тайно подмешать к доброй славе этого святого мужа еретическое безумие. Добавив с этой целью то, чего в его писаниях не было, а где-то нарушив верный ход его умозаключений, они многое попытались извратить в его безупречных сочинениях. Но Герман [Патриарх Константинопольский], выступив на защиту благочестия, обнажил против них острый словесный меч истины, с помощью которого насмерть поверг противников, а того, против которого полчища еретиков легкомысленно строили коварные замыслы, украсил венцом победителя.
[Св. Герман] пишет просто и ясно, к месту употребляя словесные тропы, чем достигает приятности слога, не делая его в то же время чересчур искусственным. Он прекрасно справился с поставленной задачей и достаточно полно разобрал спорные места, не упоминая ничего сверх необходимого, но и не упуская ничего из того, что следовало бы сказать — ни из аргументов, ни из строгих доказательств, ни из общих рассуждений. Его книга безупречно канонична по содержащемуся в ней учению благочестия и может служить достойным образцом для подражания тем писателям, кто стремиться писать убедительно, ясно и приятно, скорее, научая духовно, чем доказывая научно.
В начале [Патр. Герман] опровергает еретическое учение, согласно которому демоны восстановятся в свое прежнее [ангельское] состояние, а люди, прожившие греховную жизнь, отбыв назначенные им наказания, приняты будут в сонм праведников. Это мечтательное и нечестивейшее учение [Оригена] он изобличает, основываясь: во-первых, на словах Самого Господа, потом на благовествовании апостолов, к чему присоединяет и свидетельства пророков, ясно говоривших о том, что праведников ожидает вечное неизреченное блаженство, а грешников — нескончаемые и неизбежные мучения. Гордыню этого еретического и иноверного мудрования [свт. Герман] смиряет, опираясь на писания и других святых отцов, а самое главное, он приводит слова того, кого ересь злонамеренно покушалась взять себе в союзники.
При помощи таких священнословий он показал, что [учение Оригена] гибельная и душевредная выдумка, которой не место в церковном хоре, а противоположное ему учение защитил и возвысил как порождение благочестивой мысли, чуждое всякому лукавству.
Так укрепив крепость истины, откуда теперь можно было смело громить врага, он приводит засим дословно изречения святого отца нашего [Григория], в которых скверные и лукавые корчемники догматов старались исказить свято- отеческую мысль, смешивая чистое вино с мутной водой, а вернее, стремились исказить само неприкосновенное церковное учение. Приведя же эти Божественные слова святого, [Патр. Герман] торжествует победу над последователями Оригена, уличив их во лжи: он показал с одной стороны, что они дерзко и бесстыдно вставляют в текст то, чего там не было, и таким образом искажают его подлинный смысл, а с другой, — что по многому противлению истине и безумию, они добавили эти вставки многократно, чем дерзнули вынудить [мысль Григория] соответствовать их еретическому замыслу. Таким образом, он [Патриарх Герман] показывает, что труды [Григория] умышленно искажены, потому что коварство еретиков и клевета [диавола] стремились направить их в сторону нечестия. А о том, какое место изменено и как именно оно изменено — это все наглядно раскрыто [св. Германом] на примере того, что этому месту предшествует и что за ним следует, а также на основании множества других высказываний, принадлежащих божественному Григорию, в которых виден неискаженным их истинный и подлинный смысл.
Великолепно достигнув своей цели, и даже как нельзя лучше, [патр. Герман] завершает свой труд благоговейными молитвами и славословием Бога.
(Разобранные им сочинения суть: «О душе (диалог с Макриной)», «Огласительное слово» и «О совершенном жительстве»).
76
На третьем заседании Пятый Вселенский Собор говорил: «Мы следуем во всем святым отцам и учителям Церкви: Афанасию, Иларию, Василию, Григорию Богослову, Григорию Нисскому, Амвросию, Августину, Феофилу, Иоанну Константинопольскому (Златоусту), Кириллу, Льву, Проклу. Принимаем и других святых и православных отцов, которые в святой Божией Церкви непорочно проповедовали правую веру до конца жизни». Labbaei Concil, t. 5, р. 435.