В этот момент аватару в правую руку впилась стрела с белым оперением.
— А, нет, я ошибся, — обрадовался Лю. — Это, кажется, твой эльфийский приятель работает. Если у него все еще отравленные стрелы, это немного ослабит вашего божка. Тогда к нему можно будет подобраться.
Глаза аватара вспыхнули желтым, и гоблин с рычанием воздвиг между собой и стрелком земляной вал на высоту своего роста.
— А может, и нет, — философски заметил жахани. — Попробуй зайти с тыла, что ли.
— Советчик фигов, — подумал орк. — Мы были в твоей полной власти у тебя дома. Что ж ты еще тогда его не обезвредил?
— Знаешь что, умник, — возмутился Лю, — случись что с носителем, нестабильный посох мог разнести у нас все в пух и прах, да и он сам мог выкинуть что-нибудь эдакое. Ты же видел, какие у него с головой проблемы. Я как только понял, что он за фрукт, сразу вас и спровадил. Но я тогда и представить не мог, во что это выльется. А задержи я вас у себя без веских оснований, хозяин бы меня между рогов за такое не почесал.
Воин обреченно вздохнул, достал из ножен зачарованные мечи и посмотрел на их зеркальную поверхность. На него смотрел молодой и немного грустный орк, без всяких шрамов на лице и шее.
— Что-то мне не хочется его убивать, даже если у меня бы и получилось, — сказал Аггрх. — Он дал мне слишком многое.
— Ну, тогда иди и повтори глупость Святоши, — в голову прилетел образ высунутого языка. — Кстати, это я вовремя вспомнил. Надо забрать его душу, пока никто другой не покусился. Я скоро вернусь. За твоей.
***
Необыкновенная легкость в теле настораживала. Все вокруг было каким-то неестественно размытым, словно на глазах висела вуаль.
Михель попытался их протереть и обнаружил, что его руки бесплотны, как и голова.
— Я все-таки умер, — сказал он, с недоверием прислушиваясь к собственному шелестящему голосу.
— Какой вкусный отвергнутый! — раздалось где-то сзади.
Монах резко обернулся и увидел надвигающего на него демона. Огромное, не меньше двенадцати футов ростом существо словно состояло из одних костей. Обычным, поднятым некромантом скелетом без мышц и кожи, оно не выглядело. Просто костяные наросты торчали отовсюду. Длинные свисающие ниже пояса руки заканчивались грязными желтыми когтями. На голове красовались привычные для большинства демонов рога. Где-то в глубине черных провалов глазниц тускло поблескивали рыжеватые огоньки пламени.
— Катись обратно в Бездну, пока я тебе рога не обломал, — честно предупредил Михель.
— Очень вкусный, — облизнулся демон костяным языком и начал приближаться, грузно опираясь на руки.
Яркая красная вспышка прорезала пространство, и множество незамеченных до этого Михелем мелких духов в страхе брызнуло в стороны. Между ним и демоном появился некто в монашеском балахоне. Один взгляд на него сразу заставлял проникнуться к незнакомцу абсолютным доверием, и только маленькие рожки на лбу немного смазывали впечатление. Большой Лю предпочитал показываться смертным в приятном для них облике.
— Выбирай, кто тебе наваляет, пуут, — широко улыбнулся жахани нерешительно застывшему демону. — Только не забывай, что от него будет больно, но быстро, а от меня лететь будешь дальше и дольше.
— Мерзкий мар, — зашипел в ответ костлявый, — я сожру тебя!
— Прекрасный выбор, — лучезарно улыбнулся Лю и прищурил глаза. — Передавай привет Иблису.
Этого движения хватило, чтобы демона придавило к земле. Жахани широко раскрыл глаза, и пуута потащило куда-то далеко. Через секунду он уже был вне пределов видимости, хотя его ругательства на родном языке еще можно было слышать какое-то время.
— Ну что, смертный, — повернулся Лю к Михелю. — Час пробил. Ты не выполнил условия сделки, а значит, я имею полное право забрать тебя с собой. Я мог бы утащить тебя силой, но не вижу смысла. Если пойдешь добровольно и согласишься служить нам, обещаю, что ты не пожалеешь. Правда, мир сейчас на грани уничтожения по твоей милости, так что, возможно, и служить-то долго не придется.
— А если я откажусь? — спросил человек.
— Не рекомендую, — улыбнулся Лю. — Ты ведь понимаешь, что в этом случае я тебя просто из принципа утащу с собой и использую, скажем, в качестве очень яркого вечного светильника? От любого другого ты отобьешься, но со мной у тебя контракт, и ты мне ничего сделать не сможешь. Думай, но только быстро. У меня там еще срочные дела остались.
Михель поджал губы. Гарба он не остановил, жизнь отдал зря и даже с Хиенной так и не встретился. Хиенна… Он не помнил любви, хотя рыжие волосы и белоснежная кожа прекрасной суккубы легко всплывали в памяти.
— Я ведь больше не смогу ее увидеть? — спросил он.
— Разве что на поле боя, — ответил жахани, — если мы вдруг каким-то образом сможем дотянуться до ее мира. Ее слой на особом счету теперь. Мы там потеряли целую армию, так что рано или поздно мы туда вернемся. Там и увидитесь. Для этого у тебя будет в запасе вечность, так что это желание рано или поздно сбудется. Тебе с ней все равно ничего не светило. Она в твоем мире — враг, а ты в ее — добыча.
Груз, лежавший на человеке столько времени тяжким бременем, давил с каждым днем все сильнее. Когда-то монах должен был сломаться. Но, как только он открыл призрачный рот, чтобы дать согласие, пространство встрепенулось еще от одной вспышки.
Неимоверно прекрасное рыжеволосое создание выпорхнуло в Шеол, сразу же недовольно поджало пухлые алые губки и поморщило точеный прямой носик. Ей не понравился запах жахани.
Дева взмахнула белыми с рыжиной крыльями, обдав даже бесплотного теперь Михеля ароматом блаженства и заодно избавляясь от неугодного амбрэ. На этот раз поморщился Лю.
— Ты не могла подождать еще пару секунд? — недовольно спросил он. — Я уже почти уговорил твоего любовника на мировую, а теперь придется начинать сначала.
— Извини, — очаровательно улыбнулась Хиенна. — Михель, мы уходим. Я не могу долго здесь находится.
— У нас с ним контракт, — предупредил жахани. — Если он попытается нарушить мои права, то просто исчезнет, а его Дэ все равно останется у меня.
— У тебя нет на него прав, потому что ваш контракт утратил силу, — погрозила ему пальчиком дева.
— Как это? — жахани немного растерялся, но постарался не подать виду.
Ангелоподобная тивада не стала бы врать или делать подобные заявления без оснований, поэтому у Лю возник повод для беспокойства.
— Ваш договор был устным и заключен под давлением, — снова улыбнулась тивада. — К тому же он не предполагал право собственности на душу в случае невыполнения условий. Но это не главное, потому что есть более важное обстоятельство. Тот, кого он якобы предал, жив-здоров и больше не является пленником Умбры, поэтому первый договор тоже более не может быть применен. И, конечно же, мои права имеют приоритет, так как я получила их раньше. Все по закону. Ты же не станешь нарушать законы, мар?
Даже в призрачном воздухе Шеола стало видно, как побледнел Лю. Он топнул ногой и бесследно исчез, больше не желая тратить силы впустую.
— Пойдем? — протянула Хиенна руку Михелю.
Дух несмело протянул к ней свою.
— Ты готова связаться с предателем вроде меня? — спросил он. — Ты больше не суккуба, а я даже не помню тебя и нашу любовь.
— Не говори ерунды, — мягко сказала тивада, нежно касаясь протянутой ладони. — Даже если ты где-то и поступил неправильно, то своей жертвой искупил все. Гоблину очень не хватало частички твоей рассудительности. А ты заслужил награду. Меня.
Как только их руки соприкоснулись, память вернулась. Михель чуть не задохнулся от радости и снова почувствовал себя живым.
— Я помню, — прошептал он, бросаясь любимой на шею и покрывая ее лицо поцелуями, и призрачность совсем этому не помешала.
Он вспомнил даже то, что забыл еще в обители.
— Ты, это всегда была ты! — выдохнул Михель. — Ты столкнула меня с пути зла и отправила в Орден.
Тивада кивнула.
— Ты долго не желал исправляться, а мне так не хотелось, чтобы ты достался марам. Орден оказался единственным выходом, чтобы ты не стал применять свои способности другим на погибель.