По челюстям сочилась браньКартежника и фанфарона.Он ждал! Была его гортаньСуха, как пятка фараона.
Он съел козла! Проклятье злуИ тем, кто, плоти возжелая,Отточит зубы, как пилу,Забыв о том, что плоть – живая!Старуха плачет по козлу,Красивая и пожилая.
А волк, забыв о Льве Толстом,Сопит и курит «Филип Моррис»,Под можжевеловым кустомЛежит, читая Юнну Мориц,И вертит сумрачным хвостом.
Письмо Франсуа Вийону
(Булат Окуджава)
Добрый вечер, коллега!Здравствуйте, Франсуа!(Кажется, по-французскиэто звучит «бон суар».)
Скорее сюда, трактирщик, бегии вина налей.Мы с вами сегодня живы,что может быть веселей!
Но в темную полночьименем милосердного короляНа двух столбах с перекладинойприготовлена вам петля,
И где-то писатель Фирсов,бумагу пером черня,Был настолько любезен,что вспомнил опять про меня.
Все барабанщики мира,пока их носит земля,Пьют за меня и Киплингакапли Датского короля,
И сам Станислав Куняев,как белый петух в вине(Правда, красивый образ?),речь ведет обо мне.
Мы с вами, мой друг, поэты,мы с вами весельчаки;Мы-то прекрасно знаем,что это все – пустяки.
Кому-то из нас (подумаешь!)не пить назавтра бульон…Да здравствуют оптимисты!Прощайте, месье Вийон!
Мореплаватель
(Григорий Поженян)
Лягу в жиже дорожной,
постою у плетня.
И не жаль, что, возможно,
не узнают меня.
Надоело на сушупялить сумрачный взор.Просмоленную душуманит водный простор.
Лягу в луже дорожнойсреди белого дня.И не жаль, что, возможно,не похвалят меня.
А когда я на берегвыйду, песней звеня,мореплаватель Берингбросит якорь. В меня.
Блики
(Владимир Савельев)
По страницам книги «Отсветы»
Снятся мнекандалы, баррикады, листовки,пулеметы, декреты, клинки, сыпняки…Вылезаю из ванны,как будто из топки,и повсюду мерещатся мне беляки.
Я на кухне своей без конца митингую,под шрапнельюза хлебом ползу по Москве,в магазине последний патрон берегу яи свободно живу без царяв голове.
Зов эпохи крутойпочитая сигналом,для бессмертья пишу между строк молоком,потому что, квартиру считая централом,каторжанским с женойговорю языком.
Я и сам плоть от плоти фабричного люда,зажимая в карманепоследний пятак,каждый день атакуюбуржуйские блюдаи шампанское гроблю, туды его так!
Мы себя не жалели.И в юности пылкойв семилетнюю школу ходили, как в бой.Если надо,сумеем поужинатьвилкойи культурнопосуду убрать за собой.
Безвыходное творчество
(Марк Соболь)
Всю душу разодрав на клочья
и каждый нерв растеребя,
я погибал сегодня ночью –
я перечитывал себя.
Всю ночь я шевелил губами,сучил ногами, пол дробя;я мерзко выл, скрипел зубами, –я перечитывал себя.
Я от стыда пылал, как спичка,себя готов был разорвать.Гори она огнем, привычка –как заведенный, рифмовать!
Довольно, хватит! Слово чести,я образ жизни изменю!Да провалиться мне на месте,когда хоть строчку сочиню!
Да будь я проклят, если сядуопять за стол с пером в руке!Чтоб выпить мне пол-литра яду,чтоб утонуть мне в молоке!!
Глаза б вовеки не гляделина этот ворох чепухи…Но ежедневно, встав с постели,я вновь сажусь писать стихи.
Романс без контрабаса
(Владимир Соколов)
У меня совсем другое
Было на уме…
Кто-то что-то пишет где-то.В голове темно.Есть сюжет иль нет сюжета –Это все равно.
Может, это? Нет, не это.Но ведь и не то.Не зима. Но и не лето.Надевай пальто.