Впрочем, остальные дома на Кривом переулке, том самом, где находилось нынешнее место жительства Лики, выглядели не намного лучше. Да и сам переулок производил гнетущее впечатление. Блеклый свет редких фонарей, едва пробивался сквозь мрачную пелену надвигающейся ночи. Прохожих не было совсем, и замогильная тишина лишь изредка нарушалась жалобным поскуливанием и сериями непонятных щелчков.
Но, как ни странно, район, в котором проживала Лика, с точки зрения криминогенной обстановки, относился к сравнительно безопасным. Об этом стажёрка-практикантка Окружного Департамента полиции узнала регулярно перелистывая еженедельные оперативные сводки. Такая возможность появилась у Лики в качестве бонуса за ежедневный кофе для шефа. В этом районе не бесчинствовали банды, по утрам не находили трупы раздетых до белья загулявших горожан. Отсутствие притонов и кабаков делало район непривлекательным для любителей острых ощущений. Жители были слишком бедны для профессиональных воров и поклонников кистеня и кинжала. А редких неофитов отлавливали полицейские патрули. Территория, на которой правил бал преступный мир, находилась с противоположной стороны столицы. Ближе к порту.
Не то чтобы Лика ничего не боялась, но избыточной мнительностью, или особой брезгливостью никогда не страдала. Поэтому она решительно направилась в сторону странных звуков, привлекших её внимание.
Для того, чтобы разглядеть там хоть что-то, Лике пришлось воспользоваться одним из немногих магических заклинаний, которые она освоила за три года учебы в Юридической Академии Лоусона.
При этом она была чуть ли не единственной на курсе, из числа оборотней, кому напрямую удалось управлять магическими силовыми линиями в человеческой ипостати. В этом плане конкуренцию Лике составляла только Йоко — треххвостая лисица Кицунэ, эмигрировавшая на Терру из Японии. Да и та больше специализировалась на ясновидении. Весь первый год обучения Лика отчаянно боролась с Йоко за неофициальный титул первой леди среди сокурсников. К сожалению, после ритуала Инициализации борьба прервалась по вполне объективной причине. Слишком уж несоизмеримы стали возможности противоборствующих сторон.
Для всех остальных двуликих магия начиналась и заканчивалась на уровне Артефактов и Рун. Однако, как сила, так и престиж для оборотней заключался вовсе не в умении создавать и бросаться огненными шарами. А совсем в другом.
"Не время думать о больном", - остановила сама себя Лика и повесила перед собой небольшой яркий светлячок.
Небольшая щель, образованная двумя стенами стоящих рядом домов, представляла из себя глухой тупик, ограниченный в торце полуразрушенной кирпичной кладкой. Светлячок немного попрыгал по стенам и завис в углу. Там, вжавшись в стенку и дрожа всем телом, замер мохнатый звереныш. Лобастый щенок то жалобно поскуливал, то воинственно клацал зубами. Лика огляделась вокруг и увидела совершенно неожиданную картину. Дорогу к выходу преграждала тройка огромных крыс, демонстрирующих по отношению к щенку самые недобрые намерения. Судя по глубоким царапинам на морде у щенка и пятнам крови на груди и боках, противостояние приближалось к трагической развязке. До этого момента, Лика и представить себе не могла, что крысы могут быть таких размеров. Любая из них в несколько раз превосходила габаритами свою земную товарку. Странно, что щенку до сих пор удавалось противостоять своим противникам. Возможно, нападающие получали садистское удовольствие, мучая и пугая свою жертву.
Именно крысы и издавали странные звуки в виде серии щелчков совершенно не характерные для животных. При появлении девушки громкость и частота этих щелчков вдруг резко усилилась, а потом произошло то, что повергло ее в изумление. Тела крыс стали корежиться, в шерсти появились проплешины, а суставы конечностей начали выгибаться в совершенно неестественных направлениях. Казалось, что хвосты животных обрели самостоятельность и забились в дикой пляске, а потом принялись укорачиваться. Сначала медленные, а затем все ускоряющиеся изменения, буквально в минуту превратили массивных упитанных животных в гротескных карликовых человекообразных уродцев.
«Да это же гоблины!» - ахнула Лика. Причем не обычные гоблины, а гоблины-оборотни. В академии вскользь упоминали об этом народце. И не иначе как с эпитетами: злобные, коварные, агрессивные. Обитателям пещер древнего Эдема пришлись по нраву городские канализации, в которых они быстро стали доминирующей формой жизни. В отличии от других видов оборотней, предпочитающих в повседневной жизни человеческий облик, гоблины большую часть своей жизни проводили в животной ипостати.