Даниил потряс головой, прогоняя наваждение. И придет же в голову такая чушь.
— Не занято? — проговорил чуть насмешливо, и девушка, раскладывающая что-то на невысоком столике, обернулась с улыбкой на губах. Которая неожиданно померкла, будто увидела перед собой какое-то чудовище. Но на чудовище он похож не был. От слова «совсем». А вот на того, кто уже готов был кончить под ее руками — вполне.
ГЛАВА 2
Она всегда считала себя неудачницей. Это была даже не полоса, вроде той пресловутой черной, которая наступает, а потом сменяется белой. Это была грандиозная задница из всех возможных задниц на свете. Наверное, она просто родилась под несчастливой звездой.
Череда неприятностей началась года в три, когда Юля едва не погибла, напоровшись на гвоздь. Каким-то образом она умудрилась упасть на него так, что он повредил крупный сосуд, и когда ее, залитую кровью, доставили в больницу, врачи отказались давать какие-либо прогнозы. Не помогли деньги и власть отца, который кричал, требовал, умолял — и все сразу, чтобы его единственного ребенка спасли. Она выжила, чтобы через пару лет снова оказаться в реанимации. Обычная простуда превратилась в сепсис легких, тогда ее тоже вытаскивали с того света.
Возможно, это называется судьбой, кто-то именовал бы это проклятием, но когда Юля продолжала раз за разом попадать в подобные ситуации, порой с риском отойти к праотцам раньше времени, она поняла, что с этим что-то не так.
На личном фронте была тоже катастрофическая задница. Она постоянно влюблялась не в тех, в кого стоило бы. И первой такой любовью, оставившей самые глубокие раны в сердце, стал Даниил Лебедев. Она и знать не знала, что чувства могут быть настолько сильными. Впрочем, когда тебе пятнадцать, все эмоции острее, и на эти самые эмоции вполне можно было списать яркость пережитых ощущений, когда рыдала в подушку ночами, если бы не одно «но». Она помнила Лебедева до сих пор, и всех своих мужчин сравнивала с ним.
Мужчины, то ли вследствие этого самого сравнения, о котором они, конечно же, не знали, то ли по причине неудачливости Юли, долго в ее судьбе не задерживались. Но в тот момент, когда уходили, она испытывала облегчение вперемежку с горечью.
Когда у нее родилась сестра-инвалид, Юля даже грешным делом подумала, что это ее карма так воздействовала на весь ее род, и хоть бабушка уверяла, что это «хрень собачья», она понимала, что способна приносить только несчастья. Ну а когда бизнес отца потерпел крах, Юля ощутила, что это апогей всего. Отец начал пить, мама все больше закрывалась в себе, хотя и без того была не слишком откровенной и искренней даже с родными. И только никогда не унывающая бабушка повторяла раз за разом: «Это все хрень собачья! Главное, живы. Остальное приложится».
И вот теперь на работе, куда устроилась втайне от своей семьи, и на которой сегодня сюрпризом стало, что от нее ждут не только оздоровительного массажа, рядом с ней оказался тот, кого она уже и не чаяла встретить. Нет, она конечно, наблюдала за жизнью Даниила Лебедева, но делала это редко и исподтишка. А когда видела его в журналах или по телевизору с очередной пассией, быстро закрывала страницы или переключала канал.
— Не занято, — прошелестела она в ответ, и снова отвернулась, чтобы он не заметил, как она смущена.
Юля знала, что когда краснеет, делается совершенно непривлекательной. Оно и понятно — бордовое лицо никого не делает краше, а если к нему в комплекте еще и идут рыжие волосы черт-те пойми какого оттенка…
— Тогда я разденусь.
Что? Это он ей? Она машинально кивнула и уронила незакрытый флакончик с ароматным маслом, которое тут же вытекло на столик янтарной лужицей. Лебедев разденется, а потом она подойдет к нему, он взглянет на нее повнимательнее, и…
Может, приглушить свет? Или сделать вид, что она здесь шпионит под прикрытием? Она уже собралась было сказать какую-нибудь глупость, когда черт дернул ее обернуться, и все слова, готовые сорваться с губ, застряли в горле.
Лебедев стоял посреди вип-кабинета совершенно… голый. Совсем-совсем голый. Обычно когда к ней приходили клиенты на массаж она выдавала им специальное белье, а тут… Впрочем, чему она удивлялась? Когда другие девочки, что работали здесь, выходили на перерыв, она успела понаслушаться такого! А ведь устраивалась сюда как массажистка с образованием, а не просто члены мять, а то и не только мять. Только в этом случае череда неудач сыграла на стороне Юли. За то время, что внизу шла вечеринка, к ней в кабинет так никто ни разу и не зашел. Ну, кроме Лебедева. Он был первый. Во всем. И всегда.