— Вот-вот! И название-то стремное… Приличное заведение так не назовут.
— Ну, вообще-то, это пансионат для чиновничьей элиты, — повторил Гуров слова Орлова. — И потом, каждый мыслит в меру своей испорченности, как известно.
— Вот я и мыслю как типичный опер. Меня испортила наша правоохранительная система.
— Подай протест в ООН, — посоветовал Гуров, которого уже утомили пустые пререкания с Крячко, который явно был не в духе и придирался к чему попало.
Однако, едва они прибыли на место и Крячко нехотя вылез из машины, Гуров заметил, что его друг внимательно скользит вокруг своими цепкими глазами и наверняка замечает нужные детали. Гуров и сам при беглом ознакомительном осмотре, пока шел от машины к зданию, отметил следующее: здание пансионата имело четыре этажа, двор вокруг него был квадратной формы, фонари горели по всей территории, но свет их был довольно тусклым, и разглядеть, что происходит, скажем, метрах в десяти, было уже проблематично.
— Фонари у нас снабжены двумя лампами, — объяснил Гурову администратор пансионата Алексей Михайлович Шишкин — невысокий, щупленький человек с густыми черными усами, которые резко контрастировали с его обликом. Усы эти были, пожалуй, самой выдающейся деталью его лица. — Одни — яркие, для отличного освещения. Те, что горят сейчас, — для создания, так сказать, уютной приватной атмосферы.
Гуров кивнул, слушая администратора, и внимательно посмотрел на него.
Шишкин первым вышел навстречу Гурову и Крячко, услышав шум подъехавшего автомобиля. Даже не то что вышел, а буквально выбежал. Он изо всех сил старался держаться спокойно, но было заметно, что он сильно нервничает. Периодически он доставал из кармана легкого светлого пиджака платок и промокал им начинающую лысеть голову.
— Группа прибыла? — спросил тем временем у него Гуров и получил отрицательный ответ.
Крячко стоял чуть поодаль, поглядывая по сторонам. Людей не было видно, хотя во многих окнах здания пансионата горел свет.
— А где народ? — поинтересовался Гуров.
— В основном все собрались в беседке, в здании почти никого нет… Те, кто находился в своих комнатах, повыскакивали на крики, когда обнаружили Вячеслава Андреевича, — пояснил Шишкин.
— А кто обнаружил труп? — спросил Крячко.
— Один из гостей, Дятлов Юрий Васильевич. Он как раз собирался пройти в здание и тут увидел, что под балконом лежит… тело, — почти шепотом ответил Шишкин.
— А что же, звука падения тела никто не слышал? — удивился Гуров.
— Нет, — покачал головой Шишкин. — Во-первых, звучала музыка, и довольно громко. Некоторые пошли купаться, кататься на водных велосипедах. Только малая часть прошла в свои комнаты, да и то больше для того, чтобы переодеть мокрую одежду. Для сна было еще очень рано.
— А почему сейчас музыки нет? — надвинулся на Шишкина Крячко.
Тот слегка оторопело попятился и пробормотал:
— Так выключили… Обстановка, знаете, как-то не располагала к танцам.
— Нужно было все оставить до нашего приезда, — строго заметил Крячко.
Шишкин лишь развел руками, снова что-то пробормотав.
— Тело не трогали? — спросил Гуров.
— Нет… Хотели перевернуть, но я вмешался, — поспешно заговорил Шишкин. — У нас есть свой, местный врач, он сразу определил, что Вячеславу Андреевичу уже ничем не поможешь. Вы можете сами поговорить с ним.
— Непременно поговорим, — кивнул Гуров. — А пока что осмотрим тело.
И оба сыщика двинулись к зданию пансионата. Шишкин сопровождал их, норовя забежать вперед, но его коротенькие ножки не поспевали за широкими шагами оперов. Понимая, что обогнать полковников у него не получится, Шишкин заговорил на бегу:
— Послушайте, у меня к вам одна просьба… Дело, как вы сами понимаете, весьма деликатное…
— С чего вы взяли? — круто повернулся к нему Крячко. — Вам известно, из-за чего его убили?
От неожиданности Шишкин замер на месте и отшатнулся.
— Нет, что вы! Я просто имею в виду, что… Почему вы говорите об убийстве? Ведь это явно типичный случай! Человек вышел на балкон, у него закружилась голова, он не удержался и… Вот!
— Там что, нет перил? — спросил Гуров, не замедляя шаг.
— Почему? Есть, конечно.
— Тогда как он мог упасть?
— Ну… — Шишкин замялся. — Дело в том, что за ужином — что уж греха таить! — гости выпили. И некоторые довольно много. Ну, тут их можно понять — люди приехали отдохнуть, на несколько дней, так что могли себе позволить. Гладких немного не подрассчитал, принял лишнего, вот и не удержался. Вы поймите меня правильно: из-за этого… случайного инцидента может пострадать репутация пансионата. У нас элитное заведение, и никогда не было никаких эксцессов. Обслуживание всегда безукоризненное. И теперь может случиться так, что все произошедшее сегодня будет неправильно расценено. Нам бы этого совсем не хотелось.