Например, вопрос «драконизации». Исследованные концепции с живого дракона у меня были, защищённое и обустроенное помещение — тоже, так почему бы не попробовать перестроить себе ткани тела по образцу, многократно повысив их манаёмкость, чего раньше я сделать не мог как раз из-за отсутствия образцов? Вот и я посчитал, что раз с другими делами покончено, да и тело уже хорошо «разносилось», то сейчас — самое время, благо принцип уже хорошо отработан, надо только сесть и сделать…
Позже. Одна гордая эльфийка.
– Хрю!
– А-а-а-а! – Адайя попробовала зарубить свинтуса.
– Хря! – веридиумная сабля, да под техникой усиления оружия и удара внутренней силой, едва ли не искры высекла из шкуры Зверя. Но на этом всё.
– Да что это за тварь?! – отпрыгнув от ответного удара клыками, возмущённо выкрикнула эльфийка. – И почему у этой штуки кабаньи клыки? Она же свинья!
– Ну, это не совсем кабаньи клыки, – возразил высокий мужчина, с интересом наблюдавший поединок и попросивший Адайю о помощи в испытании своего творения, так как сам, якобы, мог расплескать его в кровавый фарш одним ударом. А больше просить особо некого.
– В любом случае… фух, – ещё один уворот, – из каких тёмных глубин ты притащил ЭТО?! – теперь там был пируэт, перехват второго клинка обратным хватом, и… острая «сталь» вошла в глазницу подопытного, повреждая мозг.
– ХРЯ-Я-Я-ЯУ!
– Почему оно не сдохло?! – эльфийке пришлось выпускать рукоять из рук и срочно отступать, поскольку бронехряку не сообщили, что нанесённая ему рана смертельна.
– Ну, я заодно проверил «одержимость собой» и её свойства, – пояснил наблюдатель. – Как и в случае с обычной одержимостью, у такого существа сильно вырастает живучесть. Фактически, пока телу не будет нанесён существенный урон или оно не истечёт кровью, оно будет способно жить.
– Я воткнула ему локоть железа в голову! Что тогда, по-твоему, «существенный урон»?! – продолжала возмущаться женщина, вновь уворачиваясь от сверхсвиньи.
– Вот если бы ты ей голову снесла… Впрочем, я видел достаточно, – одновременно со словами мужчины животное замерло, полностью парализованное.
– Фух, – утёрла пот воительница, – да моровой медведь убивается проще! Что ты с этой свиньёй сотворил? И почему железо в мозгах для неё — это не смертельно?
– Драконья кость, драконья плоть, драконья шкура с косметикой под свиную. Кровь тоже драконья, равно как и костный мозг. И нервная ткань, хотя тут я ещё не уверен, возможно, имеет смысл использовать глубинного охотника. Плюс я выбил душу этого поросёнка из тела, а потом вселил обратно, тем самым она стала не сильно зависимой от плоти… как и ты. Хотя, признаю, ударь ты под чуть иным углом — и обезвредила бы противника на месте.
– Обезвредила? Не убила? И… в чём разница? – недоумённо посмотрела на меня воительница.
– В соединении мозга центрального с мозгом спинным. На три пальца правее — и ты бы перерезала эту точку, что полностью парализовало бы животное. Смерть бы вряд ли пришла к ней, любое тело — очень совершенная конструкция и продолжает ещё некоторое время «жить», пусть и на несколько ином уровне, даже в разрубленном состоянии. Просто это состояние уже не способно поддерживать работу сознания и удерживать душу. Но если сделать сознание независимым и привязать душу…
– Получим ходячий труп, которого не заботит своя целостность, – мрачно закончила Адайя. – Я с таким встречалась, но эти трупы были чуть опаснее манекенов…
– Значит, это были низшие демоны. Могло быть хуже. Много хуже.
– Да?
– В молодости я сталкивался с ревенантами. Пусть на тот момент у меня не было текущего могущества, но и слабым никто меня назвать бы не решился. И от подобной твари я бегал два дня, перемежая мат и заклинания. И только когда этот бодрый покойник собрал своим телом с сотню заклинаний, каждое из которых могло бы отправить к праотцам десяток обычных воинов, он упокоился.
– Кхм… И теперь ты решил подобных делать?
– Не подобных, – я улыбнулся. – Лучше! Там в базе было тело просто сильного практика внутренней силы, одержимое средней руки демоном. Сейчас же я ищу способ создать более интересное тело.
– Знаешь, вот эта драконо-свинья уже вполне «интересна».
– Возможно, но потенциал этого тела ещё не раскрыт. В нём, просто из-за «комплектующих», есть силы Фэйда, как в среднем маге-старшем ученике, а то и полноценном волшебнике. Но у свиньи нет ни разума, чтобы эту энергию использовать, ни… Ну, назовём это «духовным органом». И если первое — вопрос решаемый, то вот второе — никак. Однако сама энергия есть. И теоретически… можно попробовать пустить её на что-то полезное.
– Например?
– Например, встроенное заклинание щита. Или исцеления, хотя бы простенькое. Это сильно увеличит живучесть бойцов.
– Но разве воины духа не делают всё то же самое?
– Вот-вот, – я согласился, – но они делают это за счёт как раз духа, что прогоняет силу Тени через свой канал и сам же выплёскивает её в материальный мир. Но если в теле партнёра уже будут готовые конструкции, что-то вроде встроенных артефактов, то это позволит использовать тот же канал для чего-то ещё!
– Хм… звучит серьёзно, но… ты же ведь не собираешься испытывать это на моих дочерях?
– Разумеется нет. Девочки получат от меня только отработанные и надёжные системы, а вот каторжников, боюсь, нам не хватит, нужно будет раздобыть ещё бандитов.
– Хорошо, – кивнула воительница, – я посмотрю, что тут можно сделать.
– Слушай, тебе не кажется, что это немного слишком? – совсем другим тоном внезапно спросил мужчина, но… не тот, к которому она обращалась, а он же в другом конце помещения, с большими рогами, крыльями и облачённый в сильверитовую броню.
– А? – не сразу поняла эльфийка, на что новоприбывший махнул рукой, развеивая и того, с кем она говорила, и вид тренировочного зала, оставляя вместо них… знакомую комнату в глубинах Фэйда, где она всегда появлялась, когда засыпала.
– Я, конечно, рад, что ты согласна пойти и добывать для меня подопытных, а также помнишь мои рассказы о ревенантах и воинах духа, но, Адайя, пожалуйста, не надо фантазировать о том, как я забираюсь в свинью, чтобы сделать из неё свинского дракона! – со смесью возмущения и неловкости попросил её демон.
– Эм… Чего? – эльфийка начала понимать, что недавние события происходили не совсем в реальности.
Такое уже было не в первый раз. После того, как она умерла, сны ей стали сниться нечасто — как правило, засыпая, она просто оказывалась в этой комнате и дальше могла бродить по домену своего спасителя, по сути, точно так же ведя активную и осознанную жизнь. Но иногда, когда она слишком уставала или оказывалась загружена впечатлениями, сны к ней всё-таки приходили, только теперь они были многократно ярче и детальнее тех, что она знала при жизни. И хотя в её снах всё ещё встречалась некоторая доля абсурда, отличить такой сон от реальности всё равно было почти невозможно, и он совсем не забывался.
– Когда я рассказывал тебе о том, что буду работать над возможностью привить драконью родословную, я говорил о себе и Ашарене, – пояснил Крайт Сурана. – Ни одна свинья не выдержит вселение Высшего демона, а без вселения в тело нельзя менять плоть на таком уровне. И с каторжниками то же самое — они могут быть материалом для ритуалов Магии Крови, но никак не теми, в ком можно делать подобные эксперименты.
– Прости, я… Мне приснилось, – повинилась женщина, мысленно благодаря всех богов, что её схватку со свиньёй не видели девочки.
– Да, я видел, – и не подумал перестать на неё давить хозяин этого места, видимо, действительно задетый за живое идеей излишне близкого контакта со свинкой. – И нет, я не буду залезать в тела Каллиан и Шианни, чтобы сделать из них девочек-дракончиков — я не залезаю в женские тела!
– Я поняла! – всплеснула руками Адайя. – Я не виновата, что из-за тебя мои сны теперь очень чёткие и яркие!
– Ты виновата, что хотела убить моё тело, которое будет свиньёй — нам не снится то, чего мы не желаем, – подтвердил её догадки демон.
– Хватит, ладно! Я просыпаюсь! – поняв, что тут её в покое не оставят, решила сбежать от смущения и неловкости эльфийка.
– Ну конечно! Сперва нафантазировала, как я буду тебе хвалиться, что побывал в хряке, а теперь сбегаешь! Очень удобно!