Направляясь в Уихавкен, в свои меблированные комнаты, Тоцци все думал о японке, которую видел в доме Д'Урсо. Почему член мафии позволил жене впутаться в это дело с нянечками? И почему эти нянечки – японки? Может, хотел занять жену чем-то, чтобы не слишком надоедала? Вероятно. Но пусть даже это и законный бизнес – зачем позволять ей работать вне дома? Эти ребята не любят привлекать к себе внимание, их дома – их крепость в самом прямом смысле слова. Разве не приходило ему в голову, что такой вот семейный бизнес мог бы заинтересовать ИРС или Службу иммиграции? И почему именно японки? Концы с концами никак не сходились. В пятницу Гиббонс рассказал ему, как нашел в «хонде» шланг для подачи воздуха. Предположим, Д'Урсо нелегально ввозит в страну японских рабочих, но зачем ему эти заморочки? На мексиканской границе можно грузовиками набирать нелегальных иммигрантов из Центральной Америки. И они сами пробираются в Штаты всеми правдами и неправдами. Так не дешевле ли заняться этим, чем доставлять людей по одному из Японии морским путем? К тому же Роксана полагает, что жена Д'Урсо сбивает цены. Какой им навар с этих японских нянечек? А Д'Урсо предпринимал операцию только в том случае, если она сулила хороший куш. Да, концы с концами не сходились, никак.
Тоцци все думал о няне в доме Д'Урсо, старался припомнить ее лицо. Выражение у него было другое, более разочарованное, чем у тех нянечек-азиаток, которых он видел в Милберне. Тут уже далеко не «Чайный домик под полной луною в августе» – нет той невинности, той счастливой восторженности. Казалось, она знает гораздо больше, чем когда-либо осмелится рассказать.
Выезжая с Парквэй и поворачивая на Третью Восточную дорогу, Тоцци затряс головой, озлившись на самого себя. Ну вот опять. Господи Боже, да ведь он видел-то ее каких-нибудь двадцать секунд. И выстраивает подробное характерологическое исследование на основании беглого взгляда с расстояния в тридцать футов через стеклянную дверь? Довольно шаткое основание. Снова он сочиняет, снова подгоняет реальность под свои теории. Вот так всегда он и наживал себе неприятности. Гиббонс всегда предостерегал его от подобных штук. Возможно, Гиббонс был прав.
Проезжая по главному шоссе, Тоцци опять задумался об убитых ребятах, о том, как их тела были разрезаны, а шеи сломаны ударом каратиста, и тут вдруг вспомнил, что сегодня в четыре часа в Хобокене состоятся занятия по айкидо. Он взглянул на часы и решил, что как раз хватит времени помыться, прихватить какую-нибудь одежку и добраться до секции. Тоцци подумал, что, бросая противника на маты, он сможет хоть на ком-нибудь сорвать накопившееся раздражение. Да, вот именно: сорвать на ком-нибудь свою досаду. Вот что нужно после пропащего дня.
Как он ошибся!
Нил-сенсей окончил демонстрацию и поклонился одутловатому парню с черным поясом, потом велел ученикам разбиться на пары и отрабатывать прием. Пухлый аспирант из Института Стивенса хлопнул Тоцци по плечу и спросил:
– Ну что, потанцуем?
– Давай, – Тоцци заметил, что у парня синий пояс, одна из средних степеней. Неплохо. Значит, он достаточно опытен, чтобы чему-нибудь научить, но не так силен, чтобы ты рядом с ним смотрелся недоноском.
– Меня зовут Крис, а тебя?
– Майк.
Крис снял очки и поправил помочи.
– Ты в первый раз?
– Да, тренируюсь в первый.
Крис улыбнулся, кивнул, снова надел очки.
– Я так и подумал. Ты вроде стесняешься. Ничего. Я только через полгода перестал себя здесь чувствовать полным идиотом.
– Да что ты? Через полгода? – Этого только недоставало – комплекс неполноценности длиной в полгода.
– Ну ладно: этот прием называется «цуки котэ гаэси», что приблизительно означает «перехват запястья в кулачном бою».
Ты атакуешь. Нужно метить куда-нибудь сюда. – Крис показал себе на грудь. – Давай сначала медленно.
Тоцци встал в исходную позицию «бамми», выставив правую ногу перед левой и развернув ее под углом девяносто градусов. Он сжал кулак ладонью вверх, как это делал черный пояс во время демонстрации, и постарался припомнить, как тот парень стукнул Нила-сенсея: резко, вывернув запястье, как в каратэ. Сегодня его уже дважды корили за неточную атаку, и теперь он решил хоть раз вмазать как следует. Крис взглянул ему в глаза и кивнул. Тоцци глубоко вздохнул, решительно шагнул вперед и ударил... пустоту. Крис увернулся от удара, кулак Тоцци завис прямо перед ним, а сам Тоцци потерял равновесие. Крис мигом воспользовался положением, перехватил запястье Тоцци и вывернул его назад, так что Тоцци ничего больше не оставалось, как только хлопнуться на спину.
При падении Тоцци забыл согнуть ногу, как его учили. И так сильно треснулся о мат, что заныли почки.
Крис стоял над ним, теребя очки на носу.
– Наверное, Майк, тебе не сказали. Сила атаки всегда определяет силу броска. Поэтому я и сказал – давай медленно.
Поднимаясь на ноги, Тоцци кивнул.
– Понял.
– Ладно, давай с другой стороны.
Тоцци знал, что это значит: надо поменять ногу и бить левой рукой. В этот раз он занес кулак медленно-медленно, и Крис его бросил бережно и мягко.
Когда настал черед Тоцци бросать, Крис терпеливо описал ему все движения и во время боя все время подсказывал. Так они и продолжали: два раза бросал Крис, два – Тоцци. Когда бросал Тоцци, Крис с шумом шлепался о маты, как делали все опытные бойцы. Это ослабляло инерцию падения. Грохот, с которым Крис валился на маты, радовал Тоцци, хоть он и знал, что тут больше шума, чем дела: так и профессиональный борец хлопается перед публикой на гулкий пол для вящего эффекта.
Они тренировались, вновь и вновь отрабатывая прием, и через какое-то время Тоцци почувствовал, что начинает вникать. Ему удавалось в большинстве случаев увертываться, а пару раз он возомнил себя почти что знатоком: швыряя Криса, он почти не тратил энергии, просто использовал силу атаки.
– Что, если ты попробуешь меня стукнуть по-настоящему? – сказал Крис. – Представь, будто ты озверел взаправду. И в самом деле хочешь меня достать.
– Идет, – ответил Тоцци. Он занял позицию и решил на этот раз не отступать. Крис свое дело знает. Он постарается уйти. Но тут все будет по-настоящему.
Тоцци, легкий на ногу, выступил вперед. Заглянул Крису в глаза, кивнул и направил удар в солнечное сплетение. Но Крис опять ушел, Тоцци опять потерял равновесие, Крис снова схватил его запястье и резко повернул. Тоцци полетел и хлопнулся спиной о мат, и, хотя на этот раз он подогнул ногу, удар получился таким сильным, что ребра затрещали.
Крис стоял над ним, качая головой.
– В чем дело? – спросил Тоцци.
– Что-то тут не так. Попробуем еще раз? С той же стороны.
– Не так... ну ладно. Тебе виднее.
Тоцци поднялся и ударил той же рукой. Крис швырнул его, и он с грохотом рухнул на маты. На этот раз, кажется, еще сильнее.
– Ну что, лучше? – простонал Тоцци, приподнимаясь на локтях.
– Да вроде лучше. – Крис казался довольным. – Твоя очередь.
Тоцци медленно поднялся на ноги, твердо намереваясь воспроизвести лучший чертов «котэ гаэси», какой кто-либо когда-либо видел у начинающего. Он полагал, что и вправду это освоил. Теперь он мог выполнить прием целиком, не задумываясь над каждым отдельным движением. Он занял позицию, встал в «бамми», ожидая атаки Криса. Крис сжал кулак. Тоцци приготовился. Крис пошел вперед. Тоцци прямо слышал уже, как тот грохается о маты. Ну давай. Вот...