— Девять.
Дыхание Гэвина вырывалось резкими выдохами, когда они бежали через кухню, топот его ног заставлял ее ногу подпрыгивать и пульсировать от ужасной боли. Но он должен был. Быстрее. Быстрее.
— Инициалы соответствуют числам из периодической таблицы Менделеева, — невнятно произнесла она. — Вайолет. Двадцать три. Уитни. Семьдесят четыре. — Он выбежал на высокое открытое пространство, через которое вошел, то самое, где Дэнни заставил их поиграть в извращенную версию пряток, когда стрелял в них оттуда, где, как теперь смутно видела Сиенна, был открытый второй этаж, и Гэвин бросился к двери.
— Восемь.
Вайолет Уитни Хастингс. Х… Хастингс… водород.
— Я думаю, это первый, на самом верху, — выдавила она, когда он резко затормозил у двери, панель замигала. Его дыхание стало прерывистым. — Двадцать три, семьдесят четыре, — повторил он. — Какие две последние цифры, Си? — В его голосе звучало отчаяние, паника, и она знала, что должна быть такой же, но вместо этого она плыла… дрейфовала. Сколько крови я потеряла? Водород был в верхней части таблицы. Самый первый. Она прищурилась, пытаясь вспомнить то, что сохранилось в ее сознании. Пожалуйста.
— Семь.
Или водород был на другой стороне?
— Си, — практически прокричал он. — Си! — она была нужна ему. Гэвин нуждался в ней. Нет, нет, другая сторона — это Он. Гелий. Водород номер один.
— Один, — выдавила она. Так и должно быть.
Он шумно выдохнул. Она почувствовала запах его пота. Его страха. Она увидела, как он заблестел у него на лбу.
— Один, — повторил он. — Два, три, семь, четыре… Ноль, один, потому что это шесть цифр, Си.
Она не ответила. Она не могла пошевелить языком.
— Шесть.
Он поднял руку. Она дрожала. Гэвин боялся, так боялся, и хотя ее сердце билось так медленно, очень медленно, если бы это были ее последние минуты, каждая из них была бы для него. Я люблю тебя.
Со сдавленным звуком и свистом дыхания он набрал шесть цифр. Один шанс. Один шанс. Это было все, что у них было.
Сигнализация издала длинный звуковой сигнал, и красная лампочка погасла, когда дверь со щелчком открылась. Гэвин коротко вскрикнул, толкнул плечом дверь и выскочил в ночь, крепко сжав Сиенну в объятиях.
— Пять.
Он побежал, его ноги стучали по бетону, сладкий ночной воздух ударил Сиенне в лицо, когда она почувствовала, как он бросился всем телом вперед, сжимая ее так крепко, что стало больно, и она тихонько вскрикнула, когда мир померк.
Глава тридцать восьмая
Вайолет сошла с эскалатора и направилась к Дэнни. Ее сын. Его глаза, левый из которых уже начал опухать, открылись. Он моргнул и посмотрел на нее, и, хотя его лицо было в крови, черты искажены из-за ран, она увидела недоверие… затем удивление… облегчение. Это был голый и неприкрытый взгляд, который он мог бы бросить на нее, если бы в тот день шкаф открыла она, а не дьявол. Она преодолела последние ступеньки и опустилась на пол рядом с ним.
— Я здесь, — сказала она.
— Четыре, — раздался голос из мегафона снаружи.
Беги, Гэвин, беги!
Дэнни привалился к ней, и она обняла его, положив его голову к себе на колени и поглаживая по волосам. Мягким. Он был таким же мягким, каким она его помнила.
Гэвин и Сиенна справятся. Она знала, что они справятся.
Она бы не бросила Дэнни, не в этот раз.
— Три.
— Мама, — прошептал Дэннни и повернулся к ней, как ребенок, сжимая в кулаке подол ее рубашки и зарываясь лицом ей в живот.
Вайолет укачивала его. Он был ее Дэнни. Кем бы он ни был, кем бы ему ни пришлось стать, он умрет как ее мальчик. В объятиях своей матери, в объятиях, из которых его вырвали задолго до того, как он был готов.
— Два.
Он повернулся к ней ближе, и она почувствовала, как влага от его слез пропитала ее рубашку. Она крепко обняла его, тихо напевая, и укачивала, как укачивала Гэвина в тот давний день, когда они сидели в шкафу, прячась вместе.
Она наклонилась вперед, прижав его тело к своему и защищая его.
— Я здесь, — прошептала она снова.
— Один.
Эпилог
Четыре месяца спустя
Взгляд Сиенны задержался на маленьком мальчике, который сидел в полном одиночестве на невысокой каменной стене на краю двора и рисовал палочкой на земле какие-то случайные фигуры. Женщина, которая руководила приютом, сказала, что он часто находился там совсем один. Сиенна, однако, понимала это. Мальчик научился находить некоторое утешение в своей изоляции. Ему пришлось, и теперь, возможно, он не знал другого способа. Сиенна, Гэвин и Кэт направились к нему, он поднял голову, когда они подошли ближе.