Он даже не задумывался о том, чтобы рассказать мне.
— Я счастлива за тебя, — мой голос совсем не сочетается со словами, слетевшими с губ. — Это твой шанс.
Он кивает, и мы сидим в давящей тишине, не зная, что делать дальше.
Я стараюсь сдерживать слезы. Быть хорошим другом и радоваться за него, но мой подбородок начинает предательски дрожать, и одна единственная слезинка скатывается по щеке. В одно мгновение Ашер оказывается передо мной и заключает мое лицо в ладони, вынуждая посмотреть на него.
— Не трать на меня ни одной чертовой слезы.
Я шмыгаю и отворачиваюсь.
— Дэш потеряет своего лучшего друга. И я тоже.
— Я не уезжаю завтра или на следующей неделе. У нас еще есть время.
— Пообещай мне кое-что.
— Что?
— Пообещай, что не уедешь, не попрощавшись. Пообещай, что я не останусь в неведении.
— Я обещаю, — клянется он.
Немного успокоившись, я киваю. Я не желаю чего-либо больше, чем позволить Ашеру выбраться отсюда к чертовой матери, но сейчас я эгоистично не хочу расставаться с ним.
— Когда ты уедешь…
— Ммм? — Ашер смотрит на меня, ожидая продолжения.
— Это же не навсегда, верно?
— Не могу обещать этого.
— Тебе реально стоит поработать над своим умением утешать людей, пока что ты не особо успешен, — говорю я, задирая голову, чтобы посмотреть на него. Эш не менее шести футов ростом (прим. ок. 183 см), и мне приходится вытягивать шею, чтобы заглянуть в его глаза, потому что мы стоим слишком близко друг к другу.
— Мне никогда не приходилось делать этого раньше.
— Почему мне кажется, что мы одновременно прощаемся и приветствуем друг друга? — спустя годы таскания за ним, словно потерянный щенок, я наконец-то завладела внимания Ашера в том ключе, в котором всегда мечтала. Но я не настолько наивна, чтобы верить в то, что все хорошо закончится.
— Потому что как только я уйду, ты должна будешь забыть все, что произошло этой ночью.
Я облизываю губы, и его глаза следуют за этим движением.
— Но ты все еще здесь, так что… — я встаю на носочки и обвиваю его шею руками. Ашер берет меня за талию и поднимает. Инстинктивно мои ноги обхватывают его.
— Впервые за всю свою долбаную жизнь я хочу побыть хорошим парнем, а ты совсем не облегчаешь эту задачу.
— Ты мне больше нравишься плохим.
Что-то слабо напоминающее рычание вырывается из его груди, после чего его губы снова встречают мои. Ашер перемещает нас к стене возле окна, поддерживая меня за задницу. Когда моя спина касается стены, его руки начинают свое путешествие. Он гладит внутреннюю сторону моих бедер и возвращает руки на мою талию. Я цепляюсь за его плечи, чтобы не растечься чертовой лужицей возле его ног, и чувствую вновь зарождающийся оргазм. Мои бедра начинают извиваться в поисках спасительного трения в тот момент, когда я слышу это.
Смех. Женское, раздражающее хихиканье.
— Заткнитесь нахрен! Вы разбудите моих родителей, — говорит знакомый, хоть и напряженный голос.
— Бл*дь, — шепчет Ашер, бросая меня словно мешок с картошкой, прямо перед тем как Уайтли, бывшая Арчера, появляется в окне. Она тяжело опускается возле моих ног, и я чувствую запах алкоголя и дешевого парфюма. Когда она замечает меня, ее лицо наполняется нескрываемым презрением.
Дэш залезает прямо за ней — его фирменный метод возвращения домой в компании девушки — и его взгляд мечется между нами. На его лице я замечаю не подозрение, а скорее смущение. Я резко ощущаю необходимость поправить свои волосы ил футболку, но не двигаюсь, боясь сделать что-то, разоблачающее мою вину.
— Что здесь происходит? — обеспокоенно спрашивает он.
— Мне бы не помешала помощь! — выругалась Уайтли своим писклявым, дельфиноподобным голосом. Дэш закатывает глаза и спешит помочь ей подняться на ноги.
— Она искала тебя. Отказ она не приняла, — объясняет Дэш. — Решив, что ты точно будешь здесь, когда мы не увидели тачку возле твоего дома.
— Я просто, эм, помогала Ашеру кое с чем, — говорю я. Дэш понял смысл моих слов и повернулся к Ашеру.
— Ты в порядке, чувак? — спрашивает он завуалированно, так как Уайтли все еще тут.
— Все хорошо, — это все, что он отвечает, и эти двое обмениваются взглядом, который я не могу понять.
— Какого хрена ты здесь делаешь, Уайт? — его тон грубый, но то, что он обратился к ней по прозвищу, говорит о том, что когда-то они были близки.
— Нам нужно поговорить, — говорит она, скрещивая руки на груди.
— Вот уж, бл*дь, нет, — выплевывает Ашер. — Иди домой.