— Я видел следы укусов, которые он оставляет на ней. Может это то, от чего она тащится. Может в следующий раз ей нужно быть более убедительной, — мрачно говорит Джексон.
Все происходит как в замедленном действии. Я вижу, что в какой-то момент глаза Ашера становятся черными. Я вижу эту точку невозврата.
Эш выдергивает свое лицо из моих рук.
Пинком распахивает дверь.
Уайтли кричит.
Джексон спрыгивает с нее.
Никто не произносит ни слова. Ашер следует за ним в темноте, и я слышу жуткий звук кулака, встретившегося с плотью и костями. Я шарю рукой по стене в поисках выключателя. Наконец-то нахожу его, залив комнату светом, и вижу, как Ашер оседлал окровавленного Джексона.
Я бросаюсь к ним, пытаясь оттащить Эша от Джексона и спасти от очередного удара.
— Стоп!
— Брайар, уйди нахрен отсюда! — орет Эш, не спуская глаз с Джексона, одной рукой удерживая воротник его рубашки-поло. Джинсы Джексона сползли до лодыжек, выставив на всеобщее обозрение его боксеры. Он пытается их подтянуть, но не может дотянуться, потому что Ашер давит ему на живот всем своим весом. Джексон вскидывает кулак, задевая скулу Эша, но тот даже не вздрагивает.
Уайтли пользуется мгновением и натягивает юбку, после чего, скрестив на груди руки, встает у окна. Ашер обеими руками поднимает Джексона за ворот рубашки и с силой кидает на стол, уронив при этом компьютер и разбив лампу.
— Я говорил тебе о том, что произойдет, если ты хотя бы взглянешь в ее сторону, — убийственным тоном произносит Ашер и ударяет Джексона своей головой. Он отстраняется, и голова ошеломленного Джексона отскакивает от стены, прежде чем ему удается восстановить контроль. — Тебе повезло, что ты еще жив, ублюдок.
Эш отходит и снова наносит удар за ударом. Уайтли все еще стоит на своем месте, будто бы наслаждаясь зрелищем. Это не кончится ничем хорошим. Если я сейчас же не прекращу все это, то остаток своих дней Ашер будет коротать в тюрьме, а Джексон — в аду. Потому что он собирается убить его.
Придя к решению, о котором я впоследствии буду сильно сожалеть, я бегу в коридор, останавливаясь у лестницы. У меня нет другого выбора.
— Дэшиелл! — кричу я, сложив руки рупором. — Эдриан! Кто-нибудь, позовите моего брата! — Музыка все еще грохочет, но мои крики громче. Я бегу обратно в комнату, надеясь, что хоть кто-то меня услышал. Я не могу достучаться до Ашера сейчас, и у меня недостаточно сил, чтобы оттащить его.
Они катаются по полу, и все, что удается делать Джексону, — защищать свое лицо от ударов.
Из последних сил пытаясь повлиять на Ашера, я обхватываю руками его талию, в то время как он избивает Джексона. Он останавливается в сомнениях, занеся кулак для следующего удара. Я прижалась губами к его спине, расположив голову между его лопаток.
— Пожалуйста, детка. Остановись, — умоляю его я.
— Какого хрена? — схожая с моей синева знакомых глаз встречается с моим виноватым взглядом, когда Дэш врывается в комнату, наблюдая все, что здесь происходит.
Ашер резко поворачивает голову, тяжело дыша от напряжения. Его черные волосы упали ему на глаза, и он отбрасывает их в сторону резким движением подбородка. Дэш недоверчиво качает головой, а Эдриан стоит, скрестив руки на груди и сдвинув брови, от его обычно игривого поведения не осталось и следа.
— Дэш… — начинаю было говорить я, отстраняясь, но прежде чем его имя слетело с моих губ, Джексон воспользовался моментом отвлеченности и ударил Ашера. Не ожидая удара, голова парня откидывается назад. Оступившись, он едва не сбивает меня с ног. Я бросаюсь к Джексону, внезапно позабыв о своей безопасности. Я бью его по лицу и царапаю когтями целых две секунды, прежде чем он отталкивает меня, и все трое парней наваливаются на него, прижимая спиной к стене.
— Какого хрена, мать твою! — орет мой брат. Он удерживает Джексона за правое плечо. Эдриан — за левое, а Ашер… Ашер вцепился ему в глотку. — Кому-то стоит начать говорить, черт возьми. Прямо сейчас.
Женский смешок напоминает мне о присутствии Уайтли, и мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть, что же может быть таким смешным. Она стоит все там же, черные чулки сползли по ногам, смеется и качает головой. Рядом с ней стеклянное зеркало с маленькими белыми линиями, разделенными на ряды, свернутая стодолларовая купюра и кредитная карточка на тумбочке.
— Какая же ты конченая, Уайт, — говорит Эдриан. — Это низко. Даже для тебя.