Я закрываю глаза, пытаясь представить, что Ашер все еще рядом. Он бы пробрался ко мне в комнату, обхватил меня руками и сказал, что все наладится. Важны лишь мы. Если напрячь воображение еще сильнее, то я даже могу почувствовать его дыхание на своей шее и легкие прикосновения пальцев к щекам. В конце концов, усталость окончательно побеждает, и я засыпаю в объятиях призрака Ашера.
Глава 15
Ашер
Неделю спустя…
— Какого хрена?! — хриплым голосом рычу я, проснувшись от брызг ледяной воды. «Где я, мать твою, и почему так ярко?» Я прикрываю глаза от слепящего солнца и оглядываюсь вокруг. Я в чьем-то саду, уткнувшись лицом в газон. И не в чьем-то — Дэйра — который стоит надо мной со шлангом в руках, направленным в мою сторону.
— Доброе утро, солнышко, — выпаливает он. У меня есть целых тридцать секунд блаженного неведения, прежде чем я вспоминаю, почему я здесь и события, которые привели к этому. Я бежал, буквально летел со всех ног целых четыре мили от больницы до дома Эдриана. Запрыгнул в свой пикап, заехал в дом Брайар и Дэша, чтобы забрать свои пожитки, а затем выехал на шоссе, направляясь прямиком в Ривер Эдж. Я возник на пороге Дэйра двенадцать часов спустя, а затем поведал ему о последних двух месяцах, напиваясь до беспамятства. «Как все могло так испортиться?»
— Вечеринка жалости к себе окончена. Время собраться и решать проблемы.
— Заткнись нахрен, Дэйр. Я сейчас не нуждаюсь в нравоучениях от старшего братца.
— Да мне плевать, что тебе там нужно. Я на собственном опыте знаю, что сейчас ты на краю омута, нырнув в который будешь всю жизнь сожалеть о содеянном. Поверь мне на слово.
Это, наверное, большее из того, что Дэйр когда-либо рассказывал о себе в одном предложении. Я знаю, что с ним что-то случилось, и у меня всегда было ощущение, словно это нечто трагичное, но я никогда не расспрашивал. Дэйр любит болтать еще меньше, чем я.
Я встаю, стряхиваю прилипшие к голому животу травинки и следую за Дэйром внутрь. Дом точно такой, каким я его помню. В стиле хижины со сводчатыми потолками, расположенный прямо на берегу озера. Он все еще скудно обставлен. Пара диванов перед огромным каменным камином. Пара комнат с кроватями наверху — одна из них моя — и больше ничего. Даже телевизора, который бы сделал эту неделю хоть немного интереснее. Дэйр делал татуировки в новом салоне, который он открыл, а я лишь напивался и спал. Блевал и пил снова.
— Неделя прошла, — говорит Дэйр, вручая мне кружку кофе, его так называемое средство от похмелья. — Тебе нужно похоронить своего отца, мужик.
Кружка обжигающе горячая, но я игнорирую это, сжимая ее так крепко, что кажется, будто она готова рассыпаться в моих руках. Я связался с похоронным бюро. Джон сделал большую часть приготовлений самостоятельно. Его похоронят рядом с моей мамой. Он стал донором органов, что я считаю довольно ироничным, так что весь процесс занял немного больше времени, чем это бывает обычно. Теперь же они просто ждут меня, но я не могу вернуться. Я не буду этого делать.
«Брайар». Даже мысль о ее имени заставляет мое сердце сжиматься в железных тисках. Я бросил ее в долбаной больничной койке. И, прежде всего, она оказалась в ней благодаря мне.
«Ашер, пожалуйста, не оставляй меня».
Ее голос преследует меня, и я зажмуриваю глаза. Я пообещал ей, что не оставлю ее, и, хотя это было сделано для ее же блага, я не могу перестать представлять, каково ей было, когда она поняла, что меня нет рядом. Когда она поняла, что я не вернусь. Я предупреждал ее, что так и будет. Именно этого я пытался всеми силами избежать. Но то, что я чувствую к Брай, выходит за привычные рамки логики, правил и социальных норм. Она так глубоко укоренилась во мне, что без нее я чужд сам себе. Моя лучшая сторона была ее худшим творением.
Впрочем, все это не имеет значения. Я не тот, кто ей нужен. Мне не место в этом городе и с этими людьми. Брайар прекрасна и чиста по своей природе, в то время как я сгнил изнутри. Достаточно лишь одной ложки дегтя, чтобы испортить весь мед.