Глава 16
Брайар
Восьмой день…
Родители возвращаются.
Им потребовалась целая неделя, чтобы прослушать голосовую почту и сообщение, в котором доктор сообщает, что их дочь госпитализирована. Но стоит отдать им должное — узнав эту новость, они вылетели домой ближайшим рейсом. Всепоглощающее отчаяние, которое я испытывала всю последнюю неделю, превращается в гнев, и моя кровь буквально вскипает при мысли о причастности моего отца к случившемуся. Папа, конечно, не самый мягкий человек в мире, но я не думала, что он способен на подобное. Особенно когда это причиняет боль его собственной дочери. Судя по всему, я ошибалась.
Я распрямляюсь из позы эмбриона, в которой провела большую часть недели, и, потянув ноги, зеваю. Я только и занималась тем, что спала и пересматривала «Легенды Дикого Запада», лежа в кровати. Я попросту не могу войти в медиа зал, не ощутив ноющей боли. Он осквернил мое любимое место.
— Урод, — бормочу я себе под нос.
Я позвонила в похоронное бюро, но там мне сообщили, что никаких церемоний для Джона организовано не было. Он не был плохим человеком. Он был мужчиной, который совершал плохие поступки. Мужчиной, который не смог справиться со своей болью, поэтому он отталкивал от себя собственного сына и окружающих, напиваясь до смерти. Больше всего в жизни я боюсь, что Ашер пойдет по такому же пути. Я надеялась, что стану его спасательным кругом, смогу принести свет в его жизнь. Потому что, несмотря на все недомолвки, ложь и прятки, он делал меня счастливой, цельной. Я пообещала себе, что не позволю ему сломать меня. Я не хотела влюбляться. Полюбить, чтобы потом ощутить боль потери, оказалось для меня слишком невыносимо.
Я слышу пронзительный и взволнованный голос матери, доносящийся из-за входной двери, ее каблуки стучат по деревянному полу. Мой отец молчит, но я знаю, что он с ней. Я делаю глубокий вдох, перекатываюсь на спину, готовясь к тому, что они ворвутся в мою дверь. Свесив ноги, я сажусь на край кровати.
— Брайар! — кричит мама, вбегая в комнату. Она наклоняется и обхватывает руками мое лицо, проверяя его на наличие ран. Внешне со мной все в порядке, не считая синяков и шва на затылке. То, что творится внутри меня, — совсем другое дело. Я не говорю, не шевелюсь. Мой взгляд устремляется на отца, пока мама меня осматривает. Его скрещенные на груди руки и строгий костюм не предвещают ничего хорошего. Он выглядит взъерошенным, обеспокоенным. Но все это притворство. Его высокая фигура занимает весь дверной проем, но он ни капельки не пугает меня. Не сейчас. Сейчас меня не испугал бы даже приставленный к голове пистолет.
— Солнышко, — произносит мама, приподняв мой подбородок и вынуждая меня взглянуть на нее. — Что происходит?
— У него спроси, — отвечаю я, выдернув подбородок из ее худых пальцев.
У моего отца даже не хватает совести, чтобы выглядеть виноватым. Он приподнимает бровь, стискивает челюсти и поправляет галстук.
— О чем она говорит? — растерянно спрашивает мать. Возможно она даже не в курсе. Может быть, он не удосужился ей рассказать.
— Хороший вопрос, Нора. Потому что я не имею ни малейшего чертова понятия.
— О, то есть это не ты прогнал Ашера?
— Ашер? — спрашивает мама. — Почему этот парень вечно во что-то вляпывается?
При словах «этот парень» я закатываю глаза, мама знает его уже много лет.
— Конечно, я сделал это, — без тени вины отвечает отец, что шокирует меня. — Я получил анонимное сообщение на работу, в котором была фотография моей четырнадцатилетней дочери, целующейся с главным отбросом этого города.
— Что, простите?! — выпаливает мать.
Я в бешенстве. Мое лицо и уши горят, а ногти впиваются в ладони, оставляя кровавые маленькие следы в форме полумесяца.
— Он был взрослым парнем, который совращал мою дочь. Наркоман. Он плохо влиял на вас с Дэшем. Я бы мог упечь его задницу за решетку. И мне действительно стоило это сделать. Так что я поступил достаточно щедро по отношению к нему.
— Ты шутишь, да? — я встаю и приближаюсь к нему. Он слегка отходит назад, шокированный моей реакцией.
— Ты даже не представляешь, что ты наделал и какие последствия у твоего поступка. Все это время он думал, что я предала его. Что это я вынудила тебя прогнать его.
— Нет, дорогая, тут только его вина. Он должен нести ответственность за свои поступки.
— Из-за тебя он практически погиб! — кричу я, не в силах больше сдерживаться. — Ты отправил его к человеку еще более жестокому, чем его собственный отец. Он едва выжил.