Я снова научилась ходить по улице, не боясь, и не оглядываясь по сторонам. События с Сэмом теперь казались просто кошмаром, который исчез с первыми лучами солнца. Мы с Джеком частенько болтали на работе, обсуждая те или иные жизненные перипетии, обсуждая спорные вопросы. Каждый раз он делился со мной мудростью, заставляя по-новому взглянуть на некоторые вещи. И такие моменты я очень ценила.
А дома ничего и не менялось. Все те же крики, выяснение отношений, гнев, упреки, обвинения и гнетущая атмосфера. Я бы, наверное, давно переехала жить к Гэбсу, если бы там было спокойнее. Но он жил в крохотной квартирке с тонкими стенами, через которые были отлично слышны все звуки от соседей. И ладно, если бы это были стоны. Там жил такой контингент, что Гэбс ни за что не оставил бы меня там одну. И из звуков все чаще можно было услышать крики, ругань, удары, если не выстрелы. К тому же, оттуда мне на работу было бы добираться значительно дальше. Поэтому я остаюсь жить дома, но возвращаюсь туда только переночевать.
Сегодня Гэбс снова заехал за мной после работы. Мы хотели побыть вдвоем, поэтому думали, куда направиться. Основным вариантом оставался парк на берегу реки Шуйлкилл. Мы уже выезжали из района, когда зазвонил телефон Гэбса.
— Привет Триш…Что???…Где ты?…Сейчас буду, вали оттуда…Триш?…Триш??? Бл*%ь!
Гэбс бросил телефон в сторону и прибавил газу. Он так сжимал руль, что я подумала — оторвет.
— Что случилось?
— Триш куда-то вляпался. Я не понял точно, он сказал, что за ним гонятся. Твою мать! В трубке был какой-то шум, а потом сигнал пропал.
Внутри меня снова скручивался позабытый уже страх. Неужели опять? Почему все не может быть нормально? Неужели мы так много просим? Гэбс входил в повороты, не сбавляя скорости, но все равно казалось, что мы едем слишком медленно. Сердце отбивало в груди африканские ритмы, ладони заледенили. Я терла их не столько, чтобы согреться, сколько, чтобы сдержать их дрожь. Было откровенно страшно. Что мы увидим там?
В очередной раз, выскочив из-за угла, мы увидели картину, которая заставила нас похолодеть. Трое парней избивали ногами четвертого, лежащего на земле. Этим четвертым был Триш. Я достала из сумки пистолет, сжимая его мокрыми ладонями. Гэбс с визгом остановил машину рядом с ними и выскочил на улицу, врубаясь в драку, как ангел мщения. Я выскочила следом, задыхаясь от ужаса. Адреналин в крови зашкаливал. Пока Гэбс дрался, я подбежала и ударила одного из нападающих пистолетом по голове. Мысль выстрелить из него мне и в голову не пришла, я даже не сняла с предохранителя. Парень упал на землю без сознания. Я подбежала к Тришу и упала рядом с ним на колени. Все лицо парня было залито кровью, кожа содрана об асфальт, дрожащими руками я прикоснулась к его шее, прощупывая пульс. И никак не могла найти его. Истерика уже накрывала с головой, слезы покатились по щекам.
— Нет, нет, пожалуйста, только не это, — я все пыталась почувствовать хотя бы слабый пульс под пальцами, но его не было. Положила ледяную, выпачканную кровью ладонь на нос, в надежде ощутить тепло дыхания, но его тоже не было. В отчаянии положила голову ему на грудь, возможно ухо уловит тихий стук. Ответом мне была тишина. Триш был мертв. Прижав ладонь ко рту, чтобы сдержать рыдания, я на нетвердых ногах поднялась.
— Гэбс, он мертв! — Мой крик заставил дерущихся замереть на мгновение. Гэбс обернулся, бросил взгляд на Триша, затем снова перевел на меня, и я увидела, как его глаза затапливает боль, а потом ненависть. Дикая, яростная, жестокая ненависть. С остервенением он принялся избивать еще сопротивлявшихся парней. А я стояла в шоке и прострации. Было ощущение нереальности происходящего. Когда пришла в себя, увидела, что противники Гэбса уже не сопротивляются, они лежат на земле. Но разъяренная фурия в лице моего парня продолжает свою месть, выплескивая все через удары.
— Гэбс, хватит! — Это уже не поможет. Никому не поможет. Но парень будто не слышал меня. — Перестань! Гэбс, ты убьешь их!
— Вот и хорошо! — От этих слов, сочащихся злостью, мне стало плохо. Хотя, казалось, куда уж хуже.
— Не хорошо! Не надо, Гэбс, не делай этого!