— Что будет в следующем году, меня волнует мало. Уже к июню я должна вернуться в полк — мое место до лета остается вакантным.
— Вот как… — на круглом фарфорово-розовом личике Бишоп появилось искреннее огорчение. — Как жаль. Я думала, мы будем дружить…
— Мы можем дружить до июня. А потом — кто знает? Может, вы оставите эту школу и переберетесь поближе к цивилизации? Вы опытный специалист по взаимодействию с фамильярами, к тому же с большим опытом преподавания. Откроете частную практику — это, насколько я знаю, очень востребованная услуга.
— Ой, ну что вы, — смутилась Бишоп. — Вряд ли меня можно назвать опытной. Знаете… честно говоря… — она снова понизила голос до шепота и даже оглянулась по сторонам, словно выискивая затаившихся в комнате шпионов. — Знаете… Я даже со студентами справиться не могу. Младшие курсы еще туда-сюда, а старшие — это кошмар. Особенно выпускники. Алекс Каррингтон просто ужасен, он совершенно неуправляем. А остальные мальчишки ему подражают — или хотят перещеголять и дерзят учителям еще больше.
— Так это же студенты, — жестом велев Хиссу подогреть чай, Хизер разлила остатки по чашкам. — Студенты не видят дальше своего носа. А вы будете заниматься с людьми, заинтересованными в результате. Это совсем другая история.
— Возможно, вы правы… — Бишоп рассеянным движением поправила выбившийся из прически локон. — Даже не знаю…
— Среди ваших клиентов будет достаточное количество состоятельных мужчин, — подкинула следующий аргумент Хизер. — В том числе и холостых.
— Вы думаете? — сразу же утратила рассеянность Бишоп.
— Я знаю. Мальчикам сложнее выстроить связь с фамильяром…
— Да-да! — оживилась Бишоп. Возможно, она и могла поддерживать дисциплину, но свой предмет явно любила. — Традиционное воспитание не предполагает формирования высокого уровня эмпатии у мальчиков. А без высокой эмпатии выстроить отношения с элементалем крайне сложно. Принцип социального доминирования тут не работает. Поэтому девочки обзаводятся фамильярами раньше и связь устанавливают более прочную. Да вы же сами — живой этому пример! Элементаль понимает вас с полуслова и охотно откликается на зов. А господин Хатчинс — вы его видели за столом, приятный такой мужчина, брюнет… Преподает методы аккумулирования магического заряда.
Хизер напрягла память. Единственным брюнетом — ну, за исключением Прюитта — был рыхлый господин средних лет с безвольным дряблым лицом. Рот у него загибался книзу скорбной подковой, а в глазах стояла безнадежная тоска аристократа, угодившего на ужин с конюхами. Если Бишоп полагает этого мужчину приятным… вероятно, у Бишоп проблемы.
— Господин Хатчинс от своего фамильяра даже элементарную помощь получает с третьей-четвертой попытки, — между тем продолжала тарахтеть Бишоп. — К тому же в такой форме, что лучше бы не получал… Я лично видела, как Хатчинс попытался зарядить свой светильник, а фамильяр просто выжег ему империтовый накопитель. Конечно, Хатчинс решил, что это случайность! Но у него же элементаль воздуха, такие фамильяры в принципе не склонны к мгновенному концентрированному воздействию на объекты. Их модус операнди — медленное, поступательное нагнетание магической энергии. Именно поэтому воздушных элементалей используют в работах, требующих обширного, но умеренного воздействия. Скажем, в воздухоплавании… Хотя о чем это я! Вы же все это знаете. Простите, иногда я увлекаюсь, — смущенно порозовела щеками Бишоп. — В общем, фамильяр Хатчинса выжег ему кристалл, и я уверена — сделал это нарочно. Не понимаю, почему Хатчинс не разорвет связь. Все равно никакой практической пользы фамильяр ему не приносит. А проблем доставляет изрядно.
— Престиж, — коротко объяснила Хизер.
— Да, наверное. Мужчины… — закатила глаза Бишоп.
Глава 5. Начинать всегда трудно
Оправив на плечах строгий удлиненный пиджак, Хизер в последний раз оглядела себя в зеркало. Достойно, со вкусом, практично. А для тех, кто желает увидеть доказательства статуса, — изящный золотой шатлен, тянущийся в нагрудный карман, к магомеханическим часам. Мастерская мэтра Фурье, на пяти империтовых кристаллах, с запасом хода на двести лет. Дороже обычных механических от того же Фурье раз эдак в десять.
Кому нужны часы, которые будут идти дольше, чем живет человек, Хизер понятия не имела.
Хотя нет. Имела. Ей нужны. Чтобы доставать часы на публике, демонстрируя всем, что ты можешь себе такое позволить.
В принципе, можно было просто приклеить купюру на лоб. Столь же доходчивое заявление — хотя и значительно менее декоративное.