Когда Макс добежал до места действия, истекла примерно половина отпущенного собакам срока. Маркус дошел до весьма подходящего к ситуации "Et dimitte nobis debita nostra{3}". Псарь, заикаясь от страха, обращался к мастиффам с командами, которые ими злостно игнорировались, потому что звучали как жалкие просьбы. Кот не сдвинулся с места и временами ругался по-кошачьи, громким шипением или урчанием.
К Йоргу подбежал мальчишка с хорошим куском мяса. Йорг молча кивнул ему, взял мясо и бросил собакам. Собаки сразу забыли про невкусного кота и переключились на вкусную свининку. Но у Симплиция было свое мнение по вопросу, кому принадлежит все мясо, которое приносит этот седой мужик, который, если подумать, тоже является собственностью его кошачьей светлости. Котище взревел страшным голосом и набросился на мастиффов с когтями.
Если вы думаете, что кот это такая подушка с подогревом для ваших ног или мягкая игрушка для больших собак, то сильно ошибаетесь. На самом деле, коты состоят в основном из зубов и когтей. Мастиффы этого не знали, один из них, недооценив противника, схватил Симплиция зубами за голову, опасно подставив шею под удары мощных задних лап. Двое других потеряли драгоценные мгновения, разрывая кусок мяса и глотая половинки.
Маркус перевел аркебузу на собак, но не рискнул выстрелить навскидку так, чтобы не зацепить кота. Однако, Йорг, проскочив перед стволом, вмешался в битву, пнул в нос одного пса и ударил другого по голове плашмя тесаком. Секунда потребовалась профосу для того, чтобы прицелиться, но в момент выстрела по стволу ударил чей-то меч. Человек-с-половиной-лица обернулся и без удивления констатировал, что помешал ему не кто иной, как Себастьян Сфорца собственной персоной. Для большей убедительности рядом с кондотьером стоял пожилой немецкий рыцарь с надменным выражением лица, по-видимому, больше полагавшийся на свой авторитет, чем на меч, не покидавший ножен.
Йорг не смог бы отбиться от двух бойцовых псов, но фон Хансберг подскочил к собакам сзади (стоявшие перед ним трое солдат разлетелись как кегли), схватил их за шкирку, легко вздернул в воздух стопятидесятифунтовые туши и с силой столкнул головами перед собой. Макс, следуя примеру оберста, оседлал третьего зверя и, уподобившись Самсону, раздвинул мастиффу челюсти, освободив залитого кровью кота.
- Не трогайте моих собак! - выкрикнул взбешённый Себастьян, потрясая клинком.
Фон Хансберг посчитал инцидент исчерпанным, когда увидел лежащих собак и спасённого кота, поэтому не стал вступать в дискуссию, пожал плечами, развернулся и отправился по своим делам. Немецкий рыцарь сдержал уже готовые вырваться слова возмущения подобным поведением. Читать нотации надлежит в лицо, а не в спину. Он повернулся к Максу, но Максимилиан, подражая оберсту, развернулся и сделал пару шагов, повторив все те же жесты и даже выражение лица. Но не ушел, потому что стало интересно, что будет дальше.
Йорг прижимал к груди вцепившегося ему в плечи кота. У Симплиция из видимых повреждений было порванное ухо и глубокая рваная рана, пересекающая голову. Мастиф, неосмотрительно связавшийся с котом, лежал на боку в луже крови и слегка шевелил лапами, кровь густо пятнала его пасть и пузырилась при каждом вздохе, указывая на повреждение дыхательных путей.
- Густав! - крикнул Маркус.
Откуда-то появился военно-полевой врач, скромно одетый мужчина средних лет, чью профессию выдавало доброе выражение лица и слабый запах лекарств. Оглядевшись в поисках потерпевших, врач увидел хуренвайбеля, чья серо-коричневая куртка спереди пропиталась кровью.
- Вам нужна помощь? - спросил медик.
- Не мне, коту, - ответил Йорг, с усилием отцепляя когтистые лапы от плотной куртки.
- Сначала собаке, - тоном, не допускающим возражений, заявил Себастьян.
Доктор растерянно оглянулся вокруг и неожиданно встретился взглядом с профосом.
- Коту, - тихо произнес Маркус.
- Собаке! - сказал немецкий рыцарь.
- Коту! - вступился Макс. Его вмешательство ничего не решало, но он посчитал, что будет выглядеть слабаком, если не обозначит свою позицию в деле, к которому уже оказался причастным.
- Кот есть неблагородная скотина без рода и племени, - сказал немецкий рыцарь, - А происхождение этих собак известно до десятого колена. Мастифф, в сравнении с котом, подобен рыцарю из славного рода, по сравнению с крестьянским бастардом.
- Позвольте с Вами не согласиться! - возразил Макс.
- Не позволю, - отрезал немец, - Вы вообще кто такой, молодой человек?
- Максимилиан фон Нидерклаузиц! - представился Макс, - А Вы?