— Девочка, ты меня расстраиваешь. Это плохо, очень плохо.
Замолкаю.
— Стас взял у меня деньги, а работу не сделал. Он пропал, и спроса нет. Думаешь, я идиот? Я похож на идиота? — в его голосе появились металлические нотки. — Я могу быть несдержанным, но я не идиот. Я не верю в ту херню, которую вы со Стасом разыграли для ментов. Сечешь?
Здесь мне очень захотелось выпить. Чего-то покрепче текилы. Скипидара.
— Я не хочу вас расстраивать, но я действительно ничего не знаю.
Он усмехается, и думаю, что не доктором Менгеле надо пугать людей.
— Хорошо, — легко соглашается Вознесенский. — Поступим иначе.
Не успеваю облегченно вздохнуть.
— Стас взял у меня пятьсот тысяч зелени, я хочу свои деньги обратно. У тебя есть неделя, разрули ситуацию. Я жду до следующего четверга.
— У меня нет таких денег, я не знаю, где Стас… откуда мне взять столько? — невольно забываю бояться.
Какое-то время он просто смотрит на меня, даже вроде с долей жалости, а потом заботливо проводит ладонью по щеке.
— Я могу подать идею относительно первых ста баксов. Я не заплатил бы больше… спрошу, кто из подручных заинтересуется. До четверга.
Стоит ему скрыться, набираю Дану, не даю той вставить ни слова, пока не обрисовываю бедственное положение в красках.
— Лора, я знаю, — тихо отвечает подруга. — Стас приходил к нам, случайно выяснилось, что мы знакомы через тебя.
— Что?! — выпускаю телефон из ослабших пальцев и чудом перехватываю снова, нечленораздельно бормочу: — Что ты знаешь?.. Я не… Он мне ничего не сказал…
— Твой Стас кинул Вову. Это правда.
— Этого не может быть. Я не верю… Блин, да, я не знаю ничего!
— Лора, лучше отдай эти деньги, — добивает Дана.
— У меня их нет! Можешь объяснить это своему… своему парню?
— Я уже с ним говорила. Думаешь, почему он был таким вежливым, — она удрученно вздыхает. — Лора, тебе лучше достать деньги. Вова не прощает предательств, я не смогу его постоянно сдерживать.
— Да, очень легко найти пятьсот штук, которых у меня нет.
— Лора, найди их, а то… я больше не могу ничем помочь. Вова обещал, что в первый раз поговорит с тобой нормально.
— Спасибо, Дана, — нажимаю на сброс.
Ищу другой номер, не медля ни секунды, набираю. Нудные гудки… и никакого ответа. Я терпеливо набираю снова, явно больше приличного количества раз.
Закрываю глаза, обтекаю, сползаю поближе к окурку. Мысленно скандирую…
…бл*ть, бл*ть, бл*ть…
Ну, какого хрена говорить «звони», если не собираешься отвечать?
Глава 4.2
Некоторые вещи понимаешь только, когда остаешься один в темноте. По-настоящему. Ты начинаешь ценить мелочи, которые никогда прежде не выглядели важными. Оказывается, тебе никогда не было плохо. Страдания от неразделенной любви — чушь.
Рядом нет никого, кто тебе поможет и даже рассказать о том, что разрывает твою жизнь на части некому.
Конечно, я не могла попросить у кого-то взаймы 500 штук. Мои собственные сбережения (остатки фон Вейганда плюс нажитое в бизнесе) не покрыли бы и пятую часть искомой суммы.
Естественно, я не могла обратиться в милицию, потому что не была самоубийцей из числа верующих в ее святую непогрешимость.
Я могла рассказать все родителям, я и хотела рассказать, но у них не нашлось бы полмиллиона взаймы, а единственный способ решить проблему — отдать долг.
Мог ли Стас подставить меня? Взять деньги бандита и свалить в далекие дали?
Я не хотела плохо думать, но я не знала.
Были некоторые положительные моменты. Я больше не переживала на счет исчезновения злополучного жениха. Мои мысли заняли пятьсот штук зелени.
Фон Вейганд не отвечал. Звоню все выходные, в понедельник, во вторник… мне плевать на гордость и прочие никому не интересные вещи.
Я готова постучать в дверь преисподней и предложить каталог «Орифлейм». Или вступить в ряды чокнутых сектантов, распространять вакуумные пылесосы. Продать почку? Зачем мне целых две? Однако вышеперечисленные опции не позволили бы накопить желанные пятьсот штук.
Прорастаю овощем на диване, не зная, как заставить себя шевельнуться. Сил моих хватало только на виртуозное вранье для мамы, чтоб она не переживала. Я понятия не имела о том, как поступлю дальше.
Бандиты начнут с меня, а после примутся за мою семью. Радужная перспектива.
Вечер среды отнимает последние надежды. Я вяло набирала фон Вейганда раз за разом, не особо представляя, какой это по счету звонок, и размышляла о том, что одеть на собственные похороны: свадебное платье (все-таки стоило прилично, а ни разу не засвечено на публике) или свою любимую, пусть потертую, но очень прикольную кофточку ”Make love not borsh” (Занимайтесь любовью, а не борщом) с джинсовой юбкой…
— Да, — прервал сладкие раздумья голос фон Вейганда.
Я аж закашлялась от смущения, прикинув, сколько раз набирала его.
— Это Лора, — на всякий случай представляюсь.
— Ты очень настойчиво звонишь… что-то случилось?
Да, это полный пиздец, всем п*здецам п*здец, просто таки король всех п*здецов вместе взятых и коронованных… и ты даже представить себе не можешь, насколько мне сейчас не хватает ласки, внимания, понимания…
Будь другом, одолжи пятьсот штук?!
— Да, я бы хотела встретиться. Ты в Киеве? — стараюсь не заорать в трубку все то, о чем думаю.
— Я занят, — говорит он, но отключаться не спешит.
Быстрее, цепляй его внимание, пока не поздно. Твой хлеб — лгать задушевно. Давай соберись и соври что-нибудь красивое экспромтом.
— Что бы это ни было, могу предложить намного более интересное занятие.
Слабенько, соглашусь. Что вы хотите после двух недель сплошного стресса? Хорошо еще, он не видит выражение моего лица, где дебилизм и прострация счастливо совокупляются.
— Например? — особого воодушевления не слышно.
— Ты собираешься это по пунктам обсудить? — стараюсь звучать игриво и с интригой, голос у меня всегда лучше выражения лица. — Хотелось бы заняться чем-то более реальным.
— В данный момент я сижу в кабинете с бутылкой виски, а секретарша старательно сосет мой член… думаешь, ты готова предложить более реальные вещи?
Нахожусь в состоянии аффекта, посему речь не контролируется мозгом (к тому же издержки прошлой работы, о которой я обязуюсь поведать при удобном случае, дают о себе знать).
Жмурюсь и выдаю завлекательную речь:
— В данный момент я сижу одна дома и теку от одной мысли о том, что твой член может сделать с моей задницей. Тебе действительно не хочется оттрахать меня туда прямо сейчас?
Пауза перед ответом кажется вечной, и я успеваю вырвать волосы, посыпать голову пеплом, дать обет молчания, вскрыть вены.
— Пришлю за тобой машину, — хрипло произносит он, и его голос звучит настолько по-немецки, что едва удается различить слова. — Называй адрес.
Рыбка на крючке.
***
Времени в обрез, поэтому порадоваться не успеваю. Ураганом метаюсь по квартире в поисках одежды, обуви, косметики, а потом случайно смотрю в зеркало и чувствую себя крайне опечаленной.
Затяжные рыдания не проходят даром — опухшие глаза нежно-малинового оттенка, носик тоже явственно припух, лицо выражает жуткую усталость, будто вся тяжесть мира покоится на моих хрупких плечах.
Положа руку на сердце, заявляю: мой внешний вид знавал гораздо лучшие времена. К счастью, я не успела окончательно разжиреть и заранее помыла голову. Будем работать с тем, что имеем.
Я нанесла боевую раскраску, не вполне контролируя цветность и яркость, хотя получилось неожиданно удачно. Просмотр гардероба довел до пограничного состояния. Нечего одеть! Нечего! Какая жестокая несправедливость.
…слишком просто, слишком официально, слишком торжественно, слишком пацанское, слишком старое, слишком розовое, слишком мрачное…
Мой выбор остановился на том единственном, что смотрелось элегантно и со вкусом. Платье, прикупленное на распродаже в Испании. Во-первых, благородный оттенок зеленого и длина в самый раз (чуть выше середины бедра). Во-вторых, роскошное декольте, позволяющее использовать лифчик с любой степенью пушапа.
Наряд выгодно подчеркивает мою тонкую (на фоне зада) талию и… тут вместе с задом пришло на ум столь бл*тское, тьфу, неосторожно выдвинутое предложение.
Почему-то до этого момента я не осознала, что мне реально придется дать «туда».
Застываю перед зеркалом, бледнея, зеленея, короче, переливаясь не хуже хамелеона.
Звонок мобильного. Не стоит тратить время на то, чтобы сообщить, кто именно мне звонит.
— Водитель внизу. Ты готова?
— Да, спускаюсь.
Начинаю сомневаться, кто из нас рыбка, а кто крючок.
Когда я поняла, что мой план не сработает? Наверное, сразу после того как поняла, что у меня нет плана. Знаю, стоило продумать речь. Как мне сказать ему про деньги? Потянет ли моя единственная уцелевшая девственность на эту сумму?
Готова поспорить на миллион, которого у меня нет, что Скарлетт О’Хара было проще идти к мистеру Батлеру в тюрьму. Он хотя бы любил ее по-настоящему.
I was shitting bricks.(Я срала кирпичами) Буквально.
Глава 4.3
В салоне авто прохладно и пахнет приятным освежителем. Лайм, наверное.
Дождь барабанит по тонированным стеклам. Крупные капли прозрачными кляксами растекаются на темной поверхности.
Глубоко вдохни, постарайся расслабиться.
Хочется мохито и немножко тепла.
Разъярённые вспышки молний ослепляют сквозь закрытые глаза. Раскат грома заставляет нервно повести плечами.
— Включите радио, пожалуйста.
Водитель оперативно исполняет мое пожелание.
Пространство наполняет тяжелый рок. Немецкий. Приятно…
Я помню эту композицию. Она вызывает яркие моменты в памяти. Мои пальцы крепче сжимают миниатюрный, даже для клатча, черный клатч.