Маша была стервой. И ей это нравилось.
Нравилось ставить зазнавшихся неудачников на их законное место — в пыли у царского трона. Нравилось ловить подобострастные взоры и заискивающие улыбки. Нравилось унижать, разделять и властвовать, переставлять фигуры и раскладывать хитроумный пасьянс. Нравилось управлять ходом событий и купаться в лучах славы.
А мне нравилась Маша.
— Мы точно не отравимся? — прямо интересуется она у официанта известного заведения.
— Нет, — ощутимо напрягается несчастный. — С чего вы взяли, что можете отравиться в нашем ресторане?
— Ну, в Интернете такая разгромная статья висит, — пожимает плечами, изучает меню. — Мы хотим суши, давайте «Калифорнию» с…
— Хм, рис будет вариться приблизительно полчаса, — быстро вставляет ремарку парнишка. — Если готовы подождать…
— «Цезарь» с курицей, — захлопывает меню, язвительно спрашивает: — Или курицу надо сначала поймать?
Маша была моим кумиром.
— Пятьдесят гривен, — загибает астрономическую сумму таксист, возившийся нас вокруг да около, потому как не разобрался с навигатором.
— Хватит десяти, — подруга сует ошалелому мужику смятую купюру и выталкивает меня из авто, прежде чем он успевает сориентироваться в пространстве.
Я восхищалась Машей.
— Добрый день, это налоговая и прокуратура, — вваливается серьезная проверка в наш тогда еще несанкционированный офис. — Предъявите документы, объясните, зачем столько компьютеров, что за работники тут сидят.
— А нечего объяснять, — заявляет уверенно. — Помещение снимаю сама, а это все мои друзья и товарищи.
— И чем же вы тут занимаетесь? — сурово любопытствует наиболее отчаянная дама в форме.
— Книгу пишем, — Маша не теряется ни на миг.
— Какую книгу? — хором выдыхают проверяющие и недоуменно переглядываются.
— Обычную, из предложений, — бросает вкрадчиво.
— Каких предложений? — глаза бедняг явно лезут на лоб.
— Сложносочиненных и сложноподчиненных, иногда безличных, простых и сложных, — не упускает случая блеснуть знаниями. — Вам что больше по вкусу?
— Неужели все вместе пишете? — не сдается дама, пытается нащупать слабину, заглядывает в мой экран. — Здесь явно иностранный текст.
— Пишем и переводим, обсуждаем и делимся впечатлениями, — сухо говорит Маша.
— Материальную выгоду получаете? — подхватывает эстафету инспектор в очках.
— Исключительно духовную.
— Откуда деньги на офис? На мебель и компьютеры? — не унывает дама.
— Родители оплачивают, а то у меня дома не помещаемся, — лишает противника остатков морального равновесия.
Эх, приятно вспомнить. Мы практически с песочницы вместе, за все, что мы делаем, тоже отвечаем вместе. Почему? Потому что мы бригада. Ну, точнее два гада.
Ходят слухи, что друзья — это не те люди, которые держат твою руку, а те, в которых ты уверен, что они ее не отпустят. Никогда, ни при каких обстоятельствах, даже при самых паршивых и гнилых комбинациях судьбы.
Так вот, в Маше я была уверена, что мою руку она не отпустит.
Не важно, по какой причине. Из собственнических побуждений, из настоящего благородства или из банальной боязни, будто я найду другую заклятую подругу. Важно чувствовать и знать — некто очень близкий находится рядом, поможет пройти по краю и не подведет в последний момент.
***
Маша уперто не реагировала на мои звонки. Не откликалась на порой злобные, а порой умоляющие сообщения. Исходя из вечно занятого номера, определила все мои номера в черный список. Обиделась и решила вычеркнуть меня из жизни.
Наивная девочка.
Еще никому не удавалось избавиться от Лоры Подольской.
— Привет, — мило улыбаюсь, загораживая вход в подъезд.
Маша хмурится и молчит, оценивает обстановку.
— Не дуйся, — прошу виноватым тоном.
Маша делает бросок, старается прорвать оборону, но тщетно. Впивается ногтями в мои плечи, пытаясь отлепить никчемную предательницу от двери, однако без особого успеха. После кровопролитных схваток с фон Вейгандом и изматывающих занятий с тренером-китайцем, я изрядно поднатаскалась и возмужала.
— Да ну ладно, — не отступаю ни на шаг. — Чего ты взъелась?
Маша выбирает метод от противного, собирается скрыться в неизвестном направлении. Вероятно, желает побродить дворами, пока я устану ждать и свалю рыдать об утраченной дружбе. Тем не менее, и сей вариант был предусмотрен.
— Дорик! — щелкаю пальцами.
Массивные габариты мистера Уилсона перекрывают спасительный путь.
— Это кто? — наконец, капитулирует моя подруга, с подозрением косится на здоровенного качка.
— Мой будущий супруг. Американец. Инженер-механик, — оглашаю почетные звания.
— Так ты не просто уехала в Китай, ты еще и жениха себе отыскала, — цедит сквозь зубы, обращается в наступление.
Ничего ты не знаешь, Джон Сноу.
Тьфу.
Ничего ты не знаешь, Маша. Не могу же сказать, чем была занята, и что лишало настроя для интимных телефонных бесед.
— Чего я взъелась?! — трясет меня за грудки. — Ни звонка, ни строчки, ни даже сраного сообщения… за год! За целый год!
— Ох, год пока не прошел, — вношу поправку.
— Ах, ты дрянь! — впадает в бешенство и разражается гневной тирадой, которую в целях цензуры лучше пропустить.
— Может, по тортику? — вклиняюсь в рекламную паузу, складываю губы в лебезящей улыбке. — По печеньке?
— По печени бы тебе зарядить, — мрачно произносит Маша, но слегка смягчается. — Хотя от печеньки тоже не откажусь.
Конечно, никто и не сомневалась.
— Только это не означает прощение, — предупреждает строго.
Разумеется, прощение надо долго и нудно вымаливать. Однако броня объекта дала трещину, скоро дойдем до капитуляции. Ну, в районе тортика.
***
Стартует ответственный этап. Стадия примирения пройдена, коварная схема действий озвучена в пределах допустимых подробностей, и остается непосредственно дело.
— Не спрашивай, откуда деньги, по-любому не сумею пояснить. Вообще, ни о чем меня не спрашивай. Есть строго обозначенная сумма и два месяца на раскрутку сайта. Документы оформляем на тебя, иначе никак. Итоги делим пополам, я щедрая. Но существует одно поганое условие. Не отобьем затраченное бабло — потеряем все с концами.
Кто бы еще подписался на подобную авантюру?
— Круто, — присвистнула Маша, доканчивая тортик. — Тебя завербовали в мафию? Типа как в «Крестном отце».
— Да, только без лошадиной головы и отрезанных пальцев, — показываю целые ладони.
— Значит, документы на меня, риск тоже, в случае неудачи теряю абсолютно все, работаю два месяца бесплатно, а итоги пополам, — тонко намекает.
— Итоги пополам, — игнорирую. — Бабло же я организовала. И проиграть мы не можем.
— Чисто теоритически…
— Чисто практически моя задница пойдет в расход, — обрываю не слишком вежливо. — Поэтому настраиваемся на победу.
— Гони бизнес-план, — соглашается Маша.
— Крутая шняга получилась, — с гордостью протягиваю ей выстраданную папку, довольно попивая чаёк.
— Посмотрим, — листает страницы, изучает пункты и выносит вердикт: — Крутая, но в Украине не сработает, это я тебе как человек с экономическим образованием говорю.
Фон Вейганд лоханулся?
— Составлено верно, с душой, старательно, — отправляет труд множества бессонных ночей в мусорную корзину. — Просто не покатит, нам надо действовать без всяких завихрений, по накатанной схеме. Изворачиваться и лгать, укрываться от налогов и пускаться на поиск халявы.
О, нет, фон Вейганд не способен лохануться, зато спутать карты, помочь, намеренно введя в заблуждение, а после подставить… но зачем?
«Действительно, зачем? — меланхолично заявляет внутренний голос. — Он ведь совсем не хочет выиграть пари».
— Завтра же снимаем офис, даем объявление о вакансиях. Нам нужны программисты и психологи, пусть оформят дизайн сайта, включат пресловутый двадцать пятый кадр, потом наберем переводчиков, — торжественно сообщает Маша. — Сгенерируем идеальный штат сотрудников, будем их муштровать, комбинировать угрозы и лесть. Это реально работает.
— Очень надеюсь, — начинаю нервно ерзать на стуле.
— Да что такое, Лора? Где боевой запал?
— Тут, — кисло улыбаюсь, поглядывая на радостного Дорика, уплетающего за обе щеки сверхвредное пирожное.
— Не бойся, — приободряет Маша. — Я тебя никаким донам Корлеоне в обиду не дам.
Мне б твою уверенность.
***
Почему в сутках не семьдесят два часа? Почему на собеседования приходят либо полные, либо частичные идиоты? Почему даже с учетом столь плотного графика работы меня принуждают активно готовиться к свадьбе?
Ответы на эти и другие вопросы в остросюжетном мини-сериале «Адский бизнес».
«Адский бизнес» — мы знаем, как превратить вашу жизнь в тотальный кошмар. С понедельника по понедельник, по всем телеканалам страны».
— С каким животным вы себя ассоциируете и почему? — Маша тестировала вопросы на живца.
То есть на меня, а уже потом на остальных подопытных кроликах.
— С кунг-фу пандой, — бросаю на автопилоте. — Хронические темные круги под глазами и неистребимая тяга к пельмешкам.
— Какого персонажа вы бы хотели сыграть, будь у вас выбор?
Александра фон Вейганда, давно жажду поиздеваться над людьми.
— Доктора Лектера, потому что я — настоящий социопат, — сползаю пониже в кресле, накрывая лицо бумагами. — Хотя настоящие социопаты никогда не говорят, что они социопаты, но все же.
— Ты не социопат, ты находишь общий язык со мной, — поправляет Маша.
— Серьезно, считаешь это доказательством психической вменяемости? — фыркаю.
— Ой, ладно, я абсолютно нормальная и добрая, — медлит. — Если разные дебилы не злят.
— Доктор Лектер тоже добрый, прекрасно общался с разными людьми, просто потом их ел. Только не всех, лишь врагов и хамов. Но его нельзя осуждать, у каждого свое хобби.
— Наверное, лучше пропустить вопрос «Если вы еда, то какая?»
— Пропустим.
— Если вы машина, то какой марки?