— Дом, милый дом, — проговорила я.
— Там, где ваше сердце, — отозвался Картер, высовывая голову из бокового окна, чтобы получше разглядеть. — Ничего себе домик.
— Ага, — согласилась я и нагнулась, чтобы поднять рюкзак.
— Полный кошмар, — сказал он.
— Извини, что? — Я уронила рюкзак и ударилась затылком о бардачок.
— Здесь столько архитектурных стилей намешано. Вот это готика, — он указал на витражное окно. — Резная плитка относится к английскому барокко. Они вроде бы сочетаются, но фасад с колоннами — это неоклассика, и все вместе смотрится как-то… неправильно.
Последовала тишина.
— Вот как? — переспросила я ровным голосом, хотя, если честно, внутри у меня все кипело. И украдкой бросила на него злобный взгляд.
— Ну да. Тот, кто построил этот дом, просто наугад выбирал элементы из разных стилей. — Он прищурился и перевел взгляд наверх. — Даже не буду начинать говорить о мансардной крыше. Второй ампир чистой воды.
Я уставилась на него.
— Просто у меня мама архитектор, — пожал плечами он.
Я откинулась на спинку сиденья. Ужасно не хочу признаваться в этом, но я была немного — самую малость, совсем чуть-чуть — заинтригована. Среди моих ровесников не так часто можно встретить любителей архитектуры.
— Кстати, меня зовут Картер Блюм, — представился он.
— Ага, я знаю.
— А, пробормотал Картер и смущенно замолчал. — Можно задать тебе очень серьезный вопрос? — спросил он через несколько секунд.
— Лучше не надо, — ответила я.
Он посмотрел мне прямо в глаза.
— Если бы ты была животным, то каким?
Что-что он сказал?
— Что-что ты сказал?
— Это классический способ завязать разговор.
— Если бы я была животным?..
Он демонстративно вздохнул и сделал вид, что смотрит на часы.
— То, что ты не можешь ответить на этот вопрос, не сулит ничего…
— Я отказываюсь отвечать, — отрезала я. — На том основании, что это, наверное, самый глупый вопрос, который мне когда-либо задавали.
Он нахмурился и посмотрел на меня.
— Я слышу, как твое подсознание говорит: «Я была бы обезьяной».
— Ладно, — ответила я. — Я была бы обезьяной.
— Ты злишься на меня за то, что я сегодня ударил тебя дверью?
— Да, я в ярости, — спокойно согласилась я и закатила глаза.
Он скривил лицо в притворной гримасе.
— Надо задавать тебе вопросы поаккуратнее. Ты… — Теперь моя очередь, — перебила его я. — Ты на самом деле юный республиканец?
— А это важно?
Я на секунду задумалась.
— Не знаю.
— Нет, я не состою ни в какой политической партии. Я высказываю свои мысли.
Интересный ответ. Внезапно мне показалось, что в машине стало невыносимо жарко. Я вдруг поняла, что сижу слишком близко к Картеру, и пожалела, что между нами нет хотя бы парочки сидений.
— Мне пора идти, — сказала я. — Спасибо, что подбросил.
— У вас ставни не желтые, а светло-золотистые, — ответил он. — Увидимся завтра?
— Не думаю! — выпалила я, но мои губы начали предательски расползаться в улыбке. Я опустила голову и отвернулась.
Пока я шла от машины до дома, мне казалось, что у меня под ногами не дорожка, а желе. Я знала, что Картер следит за каждым моим неловким шагом. Наконец, оказавшись на крыльце, я обернулась. Он отвел взгляд от крыши и посмотрел на меня.
— Полный кошмар, — крикнул он. — Но мне нравится.
Потом просигналил, помахал мне рукой и уехал.
Когда я зашла домой, у меня слегка кружилась голова. Я остановилась в холле и окинула его взглядом.
«Столько архитектурных стилей намешано». Вообще-то, он в чем-то прав. В холле украшений было даже больше, чем снаружи. Широкая лестница располагалась недалеко от входной двери, своды высокого потолка пересекали арки. Стены покрывали деревянные панели, на которых были высечены затейливые узоры: лица ангелочков, белки, птицы и цветы. Как будто книжка со сказками взорвалась и забрызгала стены.
Холл вел в большую гостиную. Справа находилась кухня, за ней — столовая. Слева располагалась вторая гостиная, в которой никто никогда не гостил.
Да что он вообще понимает, этот Картер? Я поднялась по длинной прямой лестнице и оказалась в темном коридоре второго этажа. Зашла в свою спальню — первая дверь слева — и плюхнулась на кровать. Мой взгляд упал на гипсовые украшения под потолком, и я тут же стала выискивать в них архитектурные промахи.
Пора было прекращать думать о Картере Блюме.
Мне хотелось проявить фотографии, которые я сделала прошлой ночью, но мои глаза слипались, будто намазанные клеем. Я не стала сопротивляться и закрыла их. Предчувствие сладкого сна укутало меня, словно одеяло.