— Ну и опускать тебя выйдет куда сложнее, чем я сам спущусь. Вдруг там херня какая? Ты ж не разберешься. Лучше после, вторым ходом.
Бертран молча кивнул.
Стенолаз хитрым образом обмотал веревку вокруг себя — между ног, через плечи… Бертран несколько раз видел, когда южанин обучал дозорных, как быстро скатываться с высоких деревьев, но не запоминал — казалось ненужным.
— Учитесь, — подмигнул Анри. Красные пятна на бледном лице смотрелись жутковато, — но не повторяйте сами. Передавите жилу по неумению, плохо будет.
И шагнул в «нору». Веревка натянулась тетивой, скрипнула, наклонившись, вишня коротко матернулась на своем древесном языке. Фэйри помянул некого глупого пижона. Сердце Бертрана провалилось куда-то ниже пяток. Он замер, превратившись в одно большое ухо — ждал шлепок. Или торжествующий визг микавы, чей обед свалился на нее с неба. Однако не прошло и пары дюжин ударов сердца, как веревка ослабла, провисла до земли. И следом из «норы» донесся приглушенный голос Анри:
— Спуск олл райт! Тут можно и об стенку, без дюльфера!
Суи посмотрел на Фэйри. Тот кивнул в ответ, явно поняв в заклинании каждое слово. Стенолаз начал вытаскивать пустую веревку из «норы». Анри камень отвязал, вышло быстро.
— Обмотай вокруг пояса, — скомандовал Фэйри и вручил Суи конец.
Бертран, пытаясь не показать, что у него дрожат руки, обмотался, будто неловкий паук своей же паутиной. Стенолаз натянул веревку, накинул петлю на ветку потолще, ухватился.
— Начинай спускаться. Топор только поправь, чтобы пятку не отрубить.
— В смысле⁈ — от темного провала, где сидела хитрая тварь, сожравшая Анри и говорящая его голосом, потянуло холодом. И ужасом. И замаранными штанами.
— Перешагивай через край и наклоняйся спиной вперед. И переступай ногами.
— Как, переступать⁈
— Сначала левой, потом правой. Можешь и наоборот, разница невелика.
— Да еб вашу мать, — прошептал-простонал Бертран и храбро шагнул назад. Нога провалилась в пустоту. Он схватился за веревку, подался вперед…
Но коварный Фэйри выдал с пару шагов веревки сразу, и Суи рухнул вниз, чудом не разбив лицо.
Рухнул недалеко, даже умереть от страха не успел. Повис, откинувшись, размахивая руками в ужасе.
— Наклонись, — посоветовали сверху.
Бертран приоткрыл правый глаз и увидел довольную рожу Фэйри.
— Наклонись вперед, — посоветовал стенолаз, — обопрись ногами о скалу…
Суи забарахтался. Пояс резал так, будто хотел разорвать его напополам. К счастью, он сумел зацепиться ногой, затем второй… Обперся. Нога соскользнула. Бертран вцепился в веревку.
— Что ж ты за нее, как за сиську… — сказал Фэйри. — Хотя, фиг с тобой. Главное, чтобы слез как-нибудь.
И пропал из видимости.
Не успел Бертран выдохнуть, как веревка дрогнула, и его потащило вниз. Но то ли происходило это куда медленнее, или тело устало бояться, но у Суи начало получаться вовремя перебирать ногами, не опрокидываться ни вперед, ни назад. Он даже руками начал придерживаться! Страстно желая ухватиться за какой-нибудь выступ и не отпускать. Никогда и ни за что!
— Ноги опусти! — рявкнул Анри, почему-то сбоку. Бертран от неожиданности оттолкнулся от стенки, снова забарахтался. Но ноги уже коснулись пола. Суи встал и тут же рухнул, больно ударившись коленями, не в силах устоять — дрожь испуга буквально срубила его.
— Ничего, ничего, высота, она страшная, — успокаивающе проговорил Быстрый, — я в первый раз вообще чуть не обоссался, а ты, командир, прям молодец. Даже не визжал. И не обоссался опять же.
— Горло перехватило, — прохрипел Бертран, украдкой щупая штаны. Нет, и впрямь в порядке. Влажности не случилось.
Анри выпутал его из паутины, подергал за веревку, гаркнул что-то неразборчивое. Обернулся к командиру:
— Отойди пока в угол, чтобы не зашибли. Тут места много, пещера здоровенная.
Бертран молча шагнул в сторону. Когда глаза привыкли, оказалось, что здесь не так уж темно. Немного света попадало сверху, сквозь «нору». И сами камни, облепленные то ли плесенью, то ли лишайником, чуточку светились.
Вскоре сверху начали сыпаться мелкие камешки, послышалась сдавленная ругань. Где-то через палец, спустился Дудочник. Суи сперва хихикнул — бледная перекошенная рожа, вытаращенные глаза. Потом сообразил, что и сам, спускаясь, выглядел не намного лучше.
Анри, выпутав Дудочника, отправил его к Бертрану. Дернул за веревку.
Раздался свист. Бертран зажмурился. Хлопок. И на полу пещеры стоит Фэйри.
— И кто из нас пижон? — фыркнул Анри.
— Ты, — пожал плечами белобрысый, — я всего лишь повторил и улучшил.
— Бля… — раздался короткий шепот Дудочника.
Бертран схватился за топор. Стенолазы ощетинились ножами.
Но никого убивать не пришлось, смерть отсюда ушла давным-давно, оставив на полу, усыпанном камнями с песком, россыпь мелких косточек — птичьих и звериных. Хотя нет… не только звериных.
Глава 26
Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке
— А вот и искомый искатель «драконьих слез»…
Бертран пнул костяк, обтянутый сухой кожей. Голова костяка, светловолосая — ну прям брат Фэйри, неожиданно легко отломилась, повисла на лоскуте. Компания дружно выругалась.
Мертвец лежал в нескольких шагах от того места, куда приземлились кладоискатели. Лежал не в одиночестве — его ноги оплетало костляво-шипасто-клыкасто-крючковатое нечто. Неведомая, и, несомненно, тысячей демонов ебаная хуйня. Описать увиденное Бертран не смог бы ни за какие деньги — слов не хватало, чтобы выразить омерзение.
— Я бы сказал, что сопливая выдра-людоед выебала каракатицу, больную сифилисом. А ребенок потом еще и обосрался. Много-много раз. И получилась эта… Микава, — первым решился описать увиденное многоопытный Дудочник, когда справился с мучительной икотой.
Бертран подозревал, что увидь он это создание живым — сам бы не удержал страх, давануло бы до подошв.
— Что такое «каракатица»? — Суи решил немного отвлечь компанию от отвратительного зрелища.
— Это такое… — Дудочник задумался, пошевелил пальцами, — многоногое. Тело мягкое, но каждой лапе — присоски. Через них может человека выпить досуха. Как бурдюк. К счастью, живет только в море.
— Забавно, — протянул Бертран, стараясь не смотреть на находку, — у нас про таких рассказывали старики. Называли его «восьминогом», и клялись, что он вкусен с белым копытом и медвежьим луком. Правда, что такое «белое копыто», они не знали. Но клялись своими последними зубами, что прям вкуснота невозможная.
— Восьминог, каракатица… — Анри передернуло, — если та хрень хоть немного похожа на эту вот… — Быстрый ткнул пальцем, — то я ее даже за феникс не стал бы есть!
— А за два? — уточнил Фэйри.
— За два, — горько вздохнул тощий стенолаз, — я бы и тебя съел, друг Фэйри. Уж прости.
— Да ладно, — махнул ладонью-лопатой белобрысый, — какие обиды? Я бы тебя схарчил и за полсотни мерков.
— Гляди, — ткнул локтем Бертрана Дудочник, — в измышлениях у нашей компании два обглоданных скелета, феникс и пятьдесят мерков серебром. А тут и сейчас, имеем мы двух людоедов. Я ж теперь спать не смогу, вы понимаете⁈
— Ты старый, — успокаивающе подмигнул Анри, — а Суи — худой, вас есть — никакого интересу. Особенно бесплатно.
— Утешил, — покачал головой егерь.
— О, глядите! — Фэйри склонился над трупом, с хрустом выломал что-то из высохших пальцев.
В слабом свете пещеры Бертран не понял, что за штуковину вертит в руках стенолаз. Чем-то она походила на кастет, страдай тот тяжким похмельем. Железяка с утолщением и прорезью под пальцы.
— Не думал, что здесь его найду, — с нежностью в голосе произнес Фэйри, начал обтирать железку о штаны мертвеца.
— Что там такое? — сунулся Анри.
— «Жмур». Почти новый.
— Ого! — присвистнул Быстрый. — Это ж по весу серебром!
— Ну дык!
Здоровяк погладил откинувшуюся черепушку по волосам:
- Благодарю тебя, неведомый друг! Твое наследие не пропадет без дела! Обещаю, что непременно куда-нибудь на нем влезу!