— А кто сказал, что «во мне» то, что мне нравится?
Шон наморщил лоб, как будто задумался над сказанным.
— Так, забудь, — сказал я, вставая. — Мы разобрались с именами?
— Думаю, да. Но лучше сядь обратно. Мы еще не закончили.
— Не закончили? Что еще тебе нужно знать?
— Давай-ка посмотрим… — Шон взял блокнот. — Как эти парни выглядят? Как одеваются? Как ведут себя рядом с тобой?
— Это легко, — ответил я, упершись руками в бедра. — Они совсем не похожи на тебя, одеваются абсолютно не как ты и ведут себя так, будто у них есть мозги.
Шон оглядел меня и встал. Что-то в его взгляде подсказывало — мне нужно отступить.
— В общем, фактически тебе нравится встречаться с самим собой.
— Прости?
— Ну, противоположность мне — это ты. Неудивительно, что у вас с Бейли не срослось. Ты был слишком занят поисками себя.
Я уставился на самодовольную улыбку Шона. Господи, этим утром он был еще большей задницей, чем обычно. И чем сильнее он давил, тем больше я выходил из себя. Особенно учитывая последнее замечание. Я понимал, что он не имел в виду то, как я это воспринял, но он был почти прав.
Поиски себя? Именно это я испытывал в отношениях с Бейли, и на полпути понял, что c ним не найду ответов. Все оказалось крайне удобно, знакомо. Эту версию себя я уже знал. А вот другую — голод, темные желания, необъяснимое беспокойство внутри — до сих пор не понимал.
— Бейли совсем не похож на тебя, — раздраженно буркнул я. — В его мизинце больше сострадания и чувств, чем во всем твоем теле. Может, если бы ты обладал этими качествами, люди не избегали бы тебя.
Шон напрягся, когда мои слова эхом раздались по комнате, и я испытал извращенное удовольствие, зная, что, наконец-то, смог его уязвить.
— Поверь мне, — прошептал он. — Ты не первый, кто так говорит. Отец вбивал мне это в голову каждый божий день.
Шон сделал шаг назад, мои внутренности скрутило в узел от вины.
— Шон…
— Мы закончили, — холодно произнес он. Я застыл на месте. — Позовешь, как будешь готов идти на работу.
Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но это уже не имело никакого значения. Шон вышел из комнаты. Вероятно, все было к лучшему. Еще чуть-чуть в обществе друг друга, и возможность остаться в живых свелась бы к нулю.
Через несколько часов я забрался во внедорожник, напряжение между нами все еще витало в воздухе. Я не мог поверить в происходящее. Утро прошло за самым неприятным разговором в моей жизни, чтобы затем превратиться в словесную перепалку, где мы чуть не поубивали друг друга.
Я украдкой взглянул на Шона, пока мы выезжали с парковки. Он всегда был королем бессмысленных разговоров, поэтому пока Шон сидел в задумчивом молчании, я чувствовал себя все более неловко. Как, черт побери, мы будем разыгрывать идиотский спектакль, если он даже не разговаривает со мной?
— Ты знаешь, куда ехать? — спросил я, пытаясь вернуть нас хоть к какому-то нормальному общению.
— Ага, в гугле посмотрел.
— Хорошо. — Мы еще какое-то время ехали молча, и как только молчание стало невыносимым, я сказал. — Когда приедем, познакомлю тебя с Маркусом…
— С Маркусом?
— Маркус Сент-Джеймс. Президент новостного подразделения в «ENN». Мой босс.
— И на сколько вы близки? — Шон постучал пальцами по рулю, а я нахмурился. — Просто хочу убедиться, что его нет в списке.
— Маркус? Однозначно нет. Он просто мой босс.
Шон, не веря, покосился на меня.
— Что?
— Врешь?
— Зачем мне это делать? — Я поднял бровь.
— Ну-у-у, не знаю. Может, потому что он твой босс.
— И?
— Получится крайне щекотливая ситуация.
— Очень сильно сомневаюсь, — сказал я, и когда Шон посмотрел на меня в упор, не понимая шутки, вздохнул. — Поверь, он последний, с кем бы я стал встречаться.
— Нужно удостовериться, что я ничего не упустил.
— Ага. Дай Бог, чтобы к концу этого дня у меня осталось хоть какое-то достоинство, — пробормотал я и закатил глаза.
Как же мне пережить следующие восемь часов.
До конца поездки мы молчали, и это было лучше, чем ввязываться в очередную словесную перепалку с Шоном Бейли.
Глава 10
ШОН
За последние двадцать четыре часа я трижды оказывался в лифте плечом к плечу с Ксандером. И задавал себе только один вопрос: какого черта я тут делаю. Понятно, для чего я здесь, но вот, хрен знает, почему остался после утренней стычки. Уже несколько раз сказал себе: «Просто позвони в одно из агентств, с которыми работал, передай клиента и дело с концом». Но я все-таки самая подходящая кандидатура для этой работы, хотя сейчас жизни Ксандера больше угрожали наши пререкания, чем какой-то извращенец.
Утро выдалось тяжелым. И это была моя вина. Я давил на Ксандера, чем сильно выводил его из себя. Но вместо того, чтобы как обычно послать меня и уйти, Ксандер ввязался в перепалку. И, черт возьми, он попал прямо в яблочко.
Ничто не бесило меня больше, чем сравнение с братьями. Я совсем не считал их недостойными, — они лучшие люди, которых я знал — просто всю жизнь строгий отец натравливал нас друг на друга и очень хотел, чтобы мы пошли по его стопам. Особенно старший сын. Черт, обычно я держал это дерьмо в себе. Но Ксандер задел за живое, когда сказал не сравнивать себя с Бейли. А теперь, похоже, думал, что я тайно завидую брату, и был не так уж далек от истины.
Я искоса взглянул на Ксандера, пока он просматривал телефон. С момента, как мы закончили обсуждать его начальника, Ксандер не произнес ни слова, и такое чувство, будто я опять вывел его из себя. Но это ведь не новость?
У многих возникают интрижки с боссами, и было бы недальновидно не спросить об этом. Тогда почему же Ксандер бесился? Так или иначе я рассчитывал, что он справится с переживаниями. Между нами всегда было так: я делал или говорил то, что раздражало Ксандера, он был угрюмым час или около того, а затем мы двигались дальше. Все было похоже на хорошо отрепетированное шоу, которое мы устраивали всякий раз, находясь рядом друг с другом. А значит, следующие несколько дней будут трудными, если мы не вытащим головы из задниц, и чем скорее, тем лучше.